Единственным удивлением для Чарли по пробуждении было то, что он уже не в своей хибаре на Дарвине, а, наконец-то, в Сан-Франциско. В отличии от Фелициано, все события прошлой ночи помнил довольно ярко. Чего уж там, ночка выдалась крайне удачной. После длительного одиночества опять окунуться с головой в цивилизованный мир было невообразимо приятно. Настолько, что Чарли, глотнув нигредо, забыл даже о своей неприязни к ее - цивилизации - дарам.
Как и следовало ожидать, тело под ним зашевелилось, высказывая недовольство и возмущения по поводу.. а по какому, собственно, поводу? Не желая избавляться от такого мягкого, податливого и к тому же теплого брата под собой, Чарли вжал его крепче в постель весом своего тела, бесцеремонно взяв за подбородок и не обращая внимания на руки, пытавшиеся его оттолкнуть. К слову, попытки были крайне вялыми и совершенно неубедительными. Сонная и немного испуганная мордашка Фила была таким умильным зрелищем, что Чарли передумал его вычитывать вот прямо сейчас. И подобрел. На секунду. На больше не получалось - каждое громкое слово, выкрикнутое братом, болью отдавалось в голове. Чертова мигрень.
- Чего разорался, - зло прошипел Чарли, наклоняясь и грубо целуя брата в губы. Быть может, это заставит его заткнуться и припомнить, что происходящее вчера нравилось ему не меньше, чем и самому Чарли. Картина произошедшего, между прочим, обрастала все новыми и новыми деталями: Нильсен вспомнил вкус терпкой крови на губах - нет, не очередной глоток нигредо, а крови Фила. Определенно, возвращение выдалось приятным. Правой рукой потянулся к прикроватной тумбе - где-то там должна была валяться фляга с наркотиком, который избавит его от жуткого похмелья немедленно.

- Морских котиков, - педантично поправил Чарли, сев на постели и вместо фляги нашарив пачку сигарет и зажигалку.
Прыгающий на одной ноге и оплакивающий свою попранную невинность (и гетеросексуальность заодно) братец был зрелищем, откровенно говоря, жалким, вот только никто его не жалел и ему не сочувствовал. Вопли Фила сливались с нарастающим гулом в ушах, превращаясь из обвинений в не особо членораздельный поток звуков. Самочувствие было - мягче не скажешь - о*уительным. Наблюдая за ругающимся братом из-под полуопущенных ресниц и затягиваясь, Чарли тоже невольно вспоминал события вчерашней ночи и утра.
- И, между прочим, они не в моем вкусе, - в отличие от брата. Слайд-шоу в виде флеш-бека было, к слову, безусловно приятным. По-кошачьи сытая, довольная улыбка украсила лицо. Очередной слишком громкий звук, изданный Филом, заставил раздраженно поморщиться. - Не ори, как девчонка, - откровенно говоря, свидетелем (и виновником) подобных сцен Чарли становился не в первый раз, а потому сейчас особо удивлен или расстроен не был. Воспользовавшись моментом, пока брат трогательнейшим образом зажмурился, ариан спустил ноги с кровати, сев на ее край и оказавшись к Филу ближе. Мягко отстранил его руки. Пальцы ловко справились с застежкой, калечиться сегодня они будут позже, и по другому, гораздо более важному поводу. Чарльз криво, безрадостно улыбнулся одним уголком губ, выпуская в сторону Фила дым и награждая его звонким шлепком по бедру. Вспомнил задание Мастера. - Один раз - не п*дорас, - издевка в голосе была неприкрытой. Сейчас, когда ариан, глядя на брата снизу вверх, сидел на кровати, в памяти ожило еще одно воспоминание о вчерашней ночи. Вот только тогда он помогал ему вовсе не одеваться. Мысли отразились на лице - улыбка стала откровенно похабной. Тишину нарушил звук скрежета металла. В комнату, аккуратно приоткрыв дверь, вошел Дарвин. Без нужды сохранять скрытность он издавал немало шума, таким образом предупреждая о своем приближении. Черная механическая тварь принесла хозяину в зубах колбу с нигредо. Получив ее, Чарли зубами вытащил пробку, сразу же делая жадный глоток. Все равно вскоре придется пить. После протянул сосуд брату. Дарвин тем привычно рухнул в углу помещения, превратившись в груду металлических обломков.

- Хорошо, не буду, куколка, - отозвался Чарли, наблюдая за братом. Если бы он был лилианом, глаза бы вспыхнули багрянцем, а так выдавали лишь чуть расширившиеся зрачки. Откровенно говоря, после столетнего одиночества алхимик только начал приходить в норму. И пока что его ощущения были странным образом притуплены. Затерлось ощущение родства, признательности, жалости. Да чего уж там, эмоциональной чувствительностью Нильсен и раньше не блистал, а теперь совсем все худо стало. Смотрел на Фелициано, и вместо брата, с которым рос (будем честны, эти воспоминания давно ушли на самый задний план в памяти алхимика) видел привлекательное тело, с которым хотелось заняться сексом. Говорить об этом брату явно не стоило, да и демонстрировать тоже - тот выглядел обиженным и очень расстроенным, того и глядишь, съедет в другой дом. И лови его потом по всему Сан-Франциско. - Успехов тебе, - проводив брата рассеянным взглядом, сам поднялся с постели, разыскивая разбросанную одежду.
После приема наркотика похмелье отступило. Чарли отправился в душ, после чего чувствовал себя гораздо свежее. Приведя себя в относительный порядок, спустился вниз, наспех позавтракал донорской кровью из холодильника. Еще один пакет перелил в флягу. Подозвав Дарвина, велел ему раскрыть пасть пошире. Тот подчинился. Внутри у помощника было своеобразное хранилище, для предметов, которые с собой носить было накладно. Туда ариан и положил наполненную кровью флягу - мало ли, а вдруг сегодняшнее мероприятие утомит их с братом слишком сильно, а перекусить будет нечем, или некем. Уже стоя на пороге и ожидая брата, Чарли дернул выступ на шее Дарвина. Выступ поддался, выпуская из пазов длинную хромированную цепь. Весь отрезок времени, что Дарвин существовал, ему была предоставлена полная свобода действий. Мог охотиться, на кого хотел. В городе же это будет воспринято людьми несколько странно, а контролировать действия слуги, постоянно сосредотачиваясь на ментальной связи с ним, несколько хлопотно. Вот потому Чарльз и усовершенствовал его перед возвращением, приделав своеобразный поводок. Крепкий - с такого даже тяжелая орихалковая тварь не сорвется.
Когда показался брат, Чарли натянул поводок, поощрительно почесав Дарвина за ухом. Вместо мурчания раздался все тот же лязг металла, словно по полу катились десятки мелких шариков. Собственно, благодаря Филу у помощника появилось еще одно из имен.
- Если бы я дал Уроду "достаточно" мозгов, он бы уже перекусил твою Пусси, - криво улыбнулся ариан, кивая в сторону двери. - И кстати - быть может ты помнишь - что на помощников зачастую проецируются наши желания. Проводя аналогию, ты уверен, что он хотел ее перекусить?

Ответом на слова Фила стал лишь выразительный взгляд. "Скорее, прозрел". А вот Дарвина оставить дома никак не мог. К единственному компаньону, который составлял ему компанию на протяжении долгих десятков лет, по-человечески привязался. Без него ощущал себя некомфортно. А, может, сказывалось то, что в Дарвине находилась часть души ариана.
Оказавшись в такси, не заметить поведение Фила Чарли не мог, и с удовольствием рассматривал его хмурое и беспокойное лицо, упрямо пялящееся в окно. Возможно, стоило щадить брата больше, и хотя бы попытаться делать вид, что в утешение ему о "постыдном" происшествии Чарли забыл, но... Перед тем, как лечь на стол, превратившись на какое-то время в подопытную крысу, отказывать себе в подобных приятных мелочах алхимик не хотел.
Здание же, в котором все должно было произойти, производило впечатление. Только недавно познакомившийся воочию с монстрами-небоскребами Чарли глазел на медицинский исследовательский центр, скрывая удивление. Строение впечатляло размахом и исполнением. Следуя за братом, крепко держал цепь, которая то и дело натягивалась, как струна – Дарвину помещение тоже показалось интересным. А люди – вкусными. Тихо шикнув на питомца, Чарли с холодным интересом посмотрел на лаборанта.
- А в чем именно будет заключаться ваше исследование? – ариан получил эту информацию от Мастера, но хотел услышать и версию человеку. Странное ощущение от увиденного – чуть учащенное дыхание, сердцебиение, и желание продолжать смотреть на эргономичные, спокойные линии стекла и металла. У людей не было способностей алхимиков, но творили они порой не хуже.
- Нам потребуются ваши образцы. Образцы тканей, крови, костного мозга..
- А от нас самих-то что останется?
- Собственно.. все.. Для этого вас здесь двое – чтобы у каждого мы могли взять меньше. Вы восстановитесь очень быстро. Ваши регенеративные способности восполнят все в течении нескольких часов.
- Надеюсь, что так и будет.
Дальше была безупречная лаборатория, и несколько человек в белых халатах. Произошло знакомство, люди оказались врачами. Чарли бегло осмотрел все: пару удобных столов (конечно же, с ремнями), полки с инструментами («И этим будут меня резать. Замечательно»). Энтузиазма почему-то не прибавлялось, Чарли бы был не против отдать под нож кого-то другого из арианов, желательно, кого-то вместо брата – тоже.
- Спи, - небрежно бросил Дарвину, выпуская поводок. Цепь вошла в пазы на хромированной шее, а металлический уродец, заняв угол комнаты, с характерным металлическим лязгом-звоном рухнул на пол. Акустика здесь была отменная. А еще Чарли не удержался, чтобы «прощупать» здание на прочность, и, к огорчению, здесь люди тоже не разочаровали. Лаборатория и подземный этаж и вовсе были оборудованы лучшим образом. Прочные, термоустойчивые сплавы металлов. Прежде Чарли не имел дела с такими – слишком много пропустил. Их хотелось попробовать «на вкус», но время было, мягко говоря, неподходящее.- И что же – вы планируете нас усыпить? – вежливый обслуживающий персонал исследовательского центра помогал молодым мужчинам раздеваться. Ариан не сопротивлялся, разведя руки в стороны, смотрел на врачей.
- Процедура довольно болезненная, не думаю, что кто-то захочет стать ее свидетелем, - доктор Майлз пожал плечами. Обескураженного взгляда маска хирурга скрыть не могла.
- Я хочу.
- Как пожелаете.
Уже ложась на стол, Чарли оглянулся, посмотрев на брата. Похоже, для Фила эта ситуация настолько некомфортной не была.
- Как много времени это займет?
- Не больше часа. У вас нет поводов беспокоиться. Внимательней – мы начинаем..
Не имея возможности не видеть склонившихся над ним врачей со скальпелями, Чарли поморщился. Почувствовал – и видел, - как скальпель коснулся белой кожи на груди. Запахло кровью. А вот малоболезненный укол в сгиб локтя было заметить куда сложней. Чарли приподнялся, возмущенно прошипев:
- Что за дрянь вы мне коле.. – голова рухнула на подушку, в глазах потемнело. Нильсен выключился. Последнее, что чувствовал – самый отвратительный в мире, самый противоестественный запах. Запах стерильности.

Чувствовать ломоту и боль в теле Чарли отвык. И вот за одни сутки он уже во второй раз просыпался в состоянии, которое лишь с натяжкой можно было назвать терпимым. Еще не открывая глаза, с недовольством отмечал, что чувствует каждый шов на теле. В нем хорошенько покопались. Нильсен бы не удивился, если бы пару внутренних органов забрали в лабораторию – для дальнейшего изучения. Но судя по тому, что у него вполне безболезненно получилось сесть на постели, люди обнаглели не настолько.
Хотя, их наглости и так не было предела. В то время, когда он покидал Штаты, предположение, что люди могут сделать из лилита – и из ариана – подопытного хомяка - сочли бы чистейшей воды абсурдом. Понимая, что что-то идет не так, как планировалось, и отпускать их домой, вызвав такси и вернув личные вещи, никто не собирается, Чарли осматривал комнату очень осторожно, из-под полуопущенных век и сквозь ресницы, не позволяя взгляду зацепиться на чем-либо. Открывать глаза было страшно. Сейчас был не тот подходящий момент, когда можно впасть ступор на несколько часов – промедление могло стать фатальным.
- Мне кажется, или Сир опять вне зоны доступа? – сиплый, тихий голос был чужим, и слышать его было неприятно. Короткое высказывание брата в полной мере характеризовало ситуацию. Обнаружив себя в жутковатом халате («Дьявол, я на Дарвине одевался лучше»), Чарли нащупал край простыни, отдирая от нее полоску. Завязав себе глаза, довольно резво поднялся на ноги. Услышал запах крови, что заставило вспомнить о том, что вскоре обязательно захочется есть. Так значит, браслет на руке подчинить не получилось. Такой же был на руке и у Чарли. На ощупь – обычная гладкая погремушка, вот только прощупать Силой ее не удавалось. Все свое чутье и видение преобразователь утратил, будто его и не было. И Дарвин не отзывался.
- Неприятное ощущение, - ответил Чарли на датском брату. – Я ничего не чувствую. Вообще ничего. Будто я человек, но не настолько хилый, конечно. А это значит, братец, что мы удивительно удачно вье*али. У меня галлюцинации, или нас закрыли здесь ультрафиолетом? – осторожно, шаг за шагом, с вытянутыми вперед ладонями приближался к решетке, пока не почувствовал жар. Пытаться было бесполезно.  – Как изобретательно, но с какого *** у обезьян есть такое оружие против нас? - Сейчас, чувствуя себя запертой в клетке лаборатории крысой, Чарльз подумал, что действительно много пропустил. Одно дело – читать о разных новинках людей, об умном доме, экологических способах добывания энергии. Другое же – ощущать на себе изыски прогресса. И ощущать себя слабым. – Есть еще что-то, чего я не знаю? И что за *уету они на нас надели? Как это называется – саван? Это что, чтоб удобней вскрывать было?..
Отойдя на шаг назад, к кушетке, ариан снял с себя накрахмаленный стерильный халат. Словно вместе с ним снялся бы и браслет из странного, блокирующего магию металла. Пальцы сразу же нашли все следы от вмешательства людей – швы были зашиты искусно, но следы все еще оставались. Один короткий, продольный, едва заметный, на груди; такие же – на бедрах; небольшая, но все еще слабо кровоточащая рана – на пояснице, откуда был взят образец альбедо. Куда более широкая полоса – вдоль позвоночника; дотянувшись затянувшейся раны, он обнаружил, что из нее что-то торчит. Что-то пластиковое. «Ненавижу синтетику». Чарли тихо выругался.
- Вытащи из меня этот *** датчик, - детство в порту необратимо разнообразило лексикон Чарльза, и сдерживать свою изобилирующую ругательствами речь он даже не пытался. –  Исследователи регенерационных процессов, не могли объекты другие выбрать? – это Нильсен уже громко, по-английски проорал в сторону военных. Видеть – не видел, но жизни их чувствовал. Бьющиеся сердца. Бьющиеся слишком быстро – мужчины, как ни странно, испытывали страх. К слову, совершенно зря – у ариана не было ни единой мысли по тому поводу, как можно выбраться отсюда самостоятельно. – На каком основании нас здесь задерживают?

Чарли поморщился, чувствуя, как устройство покидает его спину. Очевидно, серебряным оно не было, а потому ткани сразу же начали регенерировать, восстанавливая кожный покров. Брат, между прочим, сообщал вещи крайне малоутешительные. Из далеких краев, читая о достижениях прогресса и научно-технической революции, все казалось совершенно не таким масштабным, теперь же в серьезности момента усомниться не позволяли и пресловутые видеокамеры, и ультрафиолетовая клетка, и люди, знавшие все об особенностях  физиологии лилитов.
Затем Нильсен, присев на койку, услышал звуки шагов, шелест, почувствовал, что один из людей подошел очень близко к клетке. Затем же человек заговорил. Очевидно, это был представитель какой-то организации, занимающейся исследованием и/или регулировкой отношений между людьми и нелюдями. Такой наглый тон прежде не позволял себе ни один заказчик. Дослушав и приняв к сведению, что возвращать их домой когда-либо никто не собирается, Чарли понял, что совершенно ничего, что улучшит его положение здесь, сказать не может. Единственное, чем он мог откомментировать тираду и следующий за ней выстрел – согнуть в локте руку, демонстрируя неприличный жест, который бы в полной мере охарактеризовал его отношение к предстоящему «сотрудничеству». Но едва ли это будет уместно. Поэтому Чарли просто опять обратился к брату, на датском, очень бегло.
- Лучше подставиться под лампы сразу, чем договариваться с ними. Едва ли они собираются выпускать нас отсюда живыми. Нужно тянуть время – я уверен в том, что Князь узнает о произошедшем и приложит все усилия, чтобы вытащить нас отсюда. И вытравить этих блох к чертям собачьим – не думаю, что в его интересах держать у себя за спиной такое гнездо.
Очевидно, тихий голос Чарли был воспринят, как однозначный отказ от немедленного ответа; вошедший в комнату военный так же ее и покинул, сообщив, что им дают немного времени для размышлений. «Алхимики не ведут переговоры с сырьем». Чарли хотелось, чтобы тело, минутой ранее угрожавшее им, оказалось в его руках – мягкое, до безобразия хлипкое, ариан бы охотно продемонстрировал человеку, каково его истинное предназначение. Быть едой, и не более. От злости кулаки сжал так, что побелели костяшки пальцев. Дверь за мужчиной захлопнулась, и Нильсен подумал, что, должно быть, военные не согласятся обменять их на каких-либо других неугодных Князю лилитов, да и кто из немертвых сунется в этот исследовательский центр, больше напоминающий крепость. Ведь наверняка ультрафиолетовые лампы есть на каждом из этажей, в каждом из коридоров. Справиться с ними легко и почти без потерь мог бы только другой ариан, преобразователь. Мог бы и Чарли, но браслет на руке мешал. Зная способности Нильсена, едва ли ему дадут снять браслет когда-либо. Кто-то военным крепко на них настучал. Злость сменили огорчение и разочарование.
- Мы по уши в дерьме, братец, - тихо произнес Чарли, приподнимая повязку и глядя на брата. Взгляд фокусировал на нем – замечать окружение было чревато неуместным ступором. Глаз, смотрящий на Фила, был очень виноватым. – На всякий случай, извини за вчера – если бы я знал, что таким может быть… потенциальный финал, я бы не стал портить тебе последний день. Да и вообще, я не знал, что за то время, пока меня не было, ничего не изменилось, - по правде говоря, Чарли бы предпочел, чтобы извиняться за ночь и утро не пришлось. Смотреть на лицо брата, вспоминая, как он прыгал на ноге и жалостливо строил брови домиком, было грустно. Лучше бы они ослушались Мастера, как делали это уже не единожды. Чарли натянул повязку на глаз обратно; очевидно, скупое признание неправоты на этом было исчерпано. Идей насчет того, каким образом можно реализовать бегство, не было, кроме совсем печального лишения окольцованной конечности. А что, если даже сняв браслет, он не избавится от блока магии? Расставаться с рукой пока что Чарли готов не был.

Вводная для Велкана Лилиана

23:00

Не только Лас-Вегас - город, который никогда не спит, в Сан-Франциско тоже редко когда бывало все тихо и спокойно. Что ни ночь, Князю докладывали о новых проишествиях, которые требовали именно его вмешательства и, конечно же, не терпели отсрочки. Вот и сегодняшняя ночь не стала исключением - помощник (оос: кто именно - оставляю на усмотрение игрока) принес Велкану не самые радостные и жизнеутверждающие новости. По длинной цепочке случайных связей и знакомств с ним смог связаться человек - молодой ученый, который уже несколько лет как обосновался в Сан-Франциско, занимался научной деятельностью, в том числе - изучением способностей и физиологии вампиров. Вреда от его (как и его коллег) деятельности было ровно никакого, кто-то из лилитов помоложе даже соглашался на добровольное сотрудничество, словом, кое-что известно о Питере Фланнагане уже было. Но никогда еще он не пытался добиться внимания самого Князя, именно поэтому помощник не только выслушал его сбивчивый торопливый рассказ, но и отнесся к нему со всей серьезностью, пересказав в точности Велкану.
Как выяснилось, некоторое время назад началось активное сотрудничество людей с арианами - алхимики хотели провести ряд экспериментов, и человеческие генетики радостно ухватились за возможность изучить малоизвестный клан. Все должно было пройти хорошо и гладко, если бы в дело не вмешались военные. Кем именно они были, Фланнаган сказать наверняка не мог, но их полномочия были настолько обширны, что ученые вынуждены были подчиниться. Военные наложили лапу на проект, и теперь явно собирались использовать лилитов в своих целях. Каких - можно было только догадываться, никакой дополнительной информации они давать генетикам не торопились, лишь изредка скупо выцеживая указания. На одном Фланнаган настаивал очень упорно - алхимики в опасности.
Если у Князя есть желание поговорить с человеком лично, это возможно - помощник не стал его отпускать до решения Велкана.

[reg]
23:10

Ученый от столь высокого внимания явно чувствовал себя неуютно - неуклюже примостившись на самый краешек предложенного стула, он мял в руках собственную шляпу и избегал смотреть Велкану прямо в глаза. Лилиан хорошо мог чувствовать страх, нервозность человека - он не лгал, но разумно опасался тех, с кем ему теперь пришлось иметь дело.
- Д-добрый... - неуверенно отозвался Питер, но все же смог взять себя в руки и начать отвечать на вопросы суккуба почти связно. - Их не стали пока вывозить из нашего научного центра, но я не уверен, надолго ли это - похоже, у военных серьезные планы на них, одному Господу известно, что они хотят делать с их помощью... Ох, простите, - побледнев, пролепетал Фланнаган. Хоть он и был человеком науки, от типично христианских суеверий избавиться не мог и теперь считал, что упоминание Бога вампиру не понравится. - Мы мало знаем о них, Князь, - слово это, похоже, далось ученому с трудом - слишком старомодным, вышедшим из обихода людей оно было, - они только сунули нам под нос удостоверения Минобороны, подтверждающие их полномочия взять весь проект полностью под свое крыло, как чрезвычайно важный для национальной безопасности, - губы Питера искривила горькая улыбка - ему было обидно за свое детище. - Руководство взял на себя генерал Джеймс Митчелл, он сейчас распоряжается всем. Их содержат в ужасных условиях - в окружении ультрафиолетовых лучей, под прицелом оружия, словно диких животных, - Фланнаган заколебался, словно не был уверен, стоит ли это говорить, но все же закончил. - Я немного представляю себе способности этих двух... существ, которые согласились сотрудничать с нами, и меня удивляет, что военные способны удержать их. Нас почти не подпускают к ним, но буквально перед моим уходом меня позвали для того, чтобы я проверил все их физиологические данные. У обоих на руках были небольшие браслеты, похожие на наручники, из тусклого матового металла - я могу ручаться, что их не было, когда они пришли в центр, и их не одевали на них мы, - ученый развел руками. - К сожалению, это и все, что я могу сообщить вам. Больше всего обидно за проект - это должно было стать уникальным исследованием, и, поверьте, никакого интереса для обороны оно не представляло. А разве после этого они станут с нами сотрудничать? Да и что случится с ними самими? - Фланнаган помрачнел еще больше, шморгнув носом. - Или с городом? Военные ведь не понимают, что от Сан-Франциско может остаться одна большая воронка, если что-то пойдет не так...
[/reg]

Князь очень внимательно смотрел на своего гостя, стараясь не упустить ни какой мелочи. Парень казался ему перспективным, и за ним нужно было следить усиленно – такие в окружении никогда не будут лишними. Питер уже стал «своим» оказав Князю неоценимую услугу – сообщил о происшествии, и теперь Валерий раздумывал, что с ним делать дальше, дабы не потерять столь ценный кадр. Почувствовав его волнение, страх, Велкан мягко улыбнулся, потянувшись за страхом Питера – тянул его осторожно, мягко, чтобы человек не заметил, как теряет сейчас не нужную эмоцию. На данном этапе их общения Велкан для него был неопасен и человеку это нужно было подсказать.
Извинение за упоминание Господа, заставило Велкана только улыбнуться еще чуть больше, словно подбадривая человека говорить дальше. Ему нужна была вся информация, что имелась у Фланнагана, и прямо сейчас. Условия содержания братьев стерло улыбку с лица Лилиана, заставив брови удивленно приподняться, а взгляд похолодеть – к подовляюшему большинству людей он относился как к овцам, которые не имеют права выпендриваться, и подобное самомнение его несколько раздражало. Тут же связался с Ирен, желая получить еще больше информации и от своего Зеркала.
«Я хочу знать все о генерале Джеймсе Митчелле. Любую мелочь, начиная тем, где он учился, заканчивая в каких носках он ходит. Я хочу знать все. И как можно быстрее».
Отдавать столь ценные кадры в руки людей Валерий не собирался – это была слишком непредсказуемая обезьяна с гранатой, которую себе можно было представить. Так же, как и заинтересовали его странные браслеты и то, что военные так быстро собрали клетку для содержания Арианов. Идею о том, что ее выстроили ученые он отмел – а значит использовалось какое-то помещение больницы.
- Вы можете указать на плане больницы, где именно их содержат?
«План мне на стол. Немедленно» Мягкий со своим гостем, Велкан был крайне недоволен политикой партии, поэтому доставалось Зеркалу и двум его недодетям – Лукашу и Мэри. Пока разбирались с планом, Велкан мысленно связался с Мастером.
Гаэля коснулся вежливый мысленный зов птенца. Похоже сегодня, впервые с момента возвращения, он хотел обратиться к Мастеру по делу.
- Мастер, Вы знаете какие-нибудь металлы, способные ограничить способности наших собратьев?
Короткий деловой вопрос предполагал такой же короткий и деловой ответ, который не заставил себя ждать:
- Признаться, впервые слышу о подобном. Из-за арианского орихалка лилиты могут чувствовать недомогание и слабость, но не более, и только при больших дозах внутрь. Почему ты спрашиваешь?
Поколебавшись долю секунды, Велкан таки соизволил ответить:
- У меня возникли некоторые разногласия с людьми. И боюсь эти разногласия могут расстроить не только меня - у них Фелициано и Чарльз. Вы могли бы уточнить у Беатриче - возможно что-то подобное известно ей, прошла бы мимо нас, если бы была американской.
- Твои арианы, не так ли? Это действительно неприятно... Жди, я постараюсь найти Беатриче как можно быстрее и выяснить этот вопрос.
- Да. Спасибо.
Лилиан отвлекся от разговора, опять переведя згляд на Питера, в очередной раз улыбаясь:
- Я надеюсь, что мы сможем миновать это. Мне крайне не хотелось бы переезжать.
Стоило ли говорить, что Велкан скорее бросит все свои силы на то, чтобы превратить в воронку Вашингтон, чем позволить задеть в своем городе хоть что-то.

[reg]
23:40

Информация стекалась к Велкану оперативно и во впечатляющем объеме. Очень скоро на столе перед ним уже лежал план научного центра, в котором работал Фланнаган и в котором и держали теперь арианов. Питер, поколебавшись с минуту, наконец смог указать нужное место.
- Это что-то вроде небольшого полигона - совершенно пустое помещение размером пятьдесят на пятьдесят метров. У нас бывают такие испытания, которые требуют свободного, незахламленного пространства - в таких случаях туда доставляется техника, а после окончания эксперимента помещение снова пустует. Военные прибыли в центр за пару часов до встречи с... вашими друзьями. Тут же взяли нас всех под импровизированный арест, чтобы никто не мог связаться с Фелициано и Чарльзом и предупредить их о ловушке. Собственно, и теперь никого не выпускают, но, к счастью, я знаю наш центр немного лучше, чем военные... - Питер нервно улыбнулся и продолжил. - Кроме ультрафиолета они утыкали помещение камерами, следят за каждым вздохом и каждым словом "подопытных". Нас же заставили взять у них генетические образцы - кровь, костный мозг, кожный покров. Также мы поставили датчики, чтобы следить за их состоянием, но от них они избавились практически сразу. В остальном нас полностью отстранили от этого проекта.
Ученый запнулся, когда в кабинете появилась Ирен. Оставив на столе Князя папку, она так же бесшумно удалилась. В папке содержалось досье на генерала Джеймса Митчелла - по крайней мере то, что удалось раскопать в столь сжатые сроки. Вся информация о нем была строго засекречена, но из того, что получилось узнать теперь, следовало, что всего год назад Митчелл возглавил особый, закрытый отдел Минобороны, специализацией которого стали "нелюди". Причем, отдел озаботился не обычным для людей вопросом, как кровососов можно истреблять, а как их можно использовать в своих целях. Пока особых достижений за генералом не числилось, но с другой стороны он ведь только начал...
В это же время получил Велкан и ответ от Мастера - интересующим его металлом был, по всей видимости, полиарг. Изготавливаемый одним из кланов киндрэт - некими Вьесчи - он мог блокировать действие любой магии, как входящее, так и исходящее. Попытки получить от негоциантов секрет металла были такими же бесполезными, как от арианов - секрет орихалка. Вопрос о том, как оказался полиарг у военных, оставался открытым.
[/reg]