Сантино Трагандер

Если ты умеешь убивать, но не умеешь развлекаться, ты не убийца - ты мясник. И не так важно, что не всегда эти развлечения понятны для остальных, главное - трагандерам весело, пусть даже это и "собачку об камаз". Сейчас, похоже, веселились оба; Реми поддался на провокацию легко и охотно, и вкус маслины потерялся в ощущении крепкого, мужского поцелуя. Штанги игриво звякнули друг о друга, отдаваясь в ушах неприятным, резким звуком - Сантино в который раз словил себя на мысли, что по сравнению с татуировкой пирсинг со стороны Реми был настоящей подлостью. Хотя... что-то в этом все же было.Отстранившись от брата и выслушав его скупую похвалу, Сантино зеркально отобразил его ухмылку и устроился поудобнее. Реми хотел провести время в этом клоповнике, изобразить из себя обычного молодого парня, который жрет мороженное и смотрит футбол, тогда и Санни тоже извлечет из этого для себя выгоду - хотя бы не будет отсиживать задницу на жестком стуле.
- Sei paranoica,* - едва слышно произнес трагандер, глядя на то, как усиленно фея прячет свое лицо. На самом деле, к паранойе брата привык уже давно, смирился и перестал обращать внимания, как и на многие другие "сложности" его характера. После школы выживания и терпения, которую устроил для Сантино сир, не так уж много явлений и событий могли лишить его равновесия. Хотя стоит отдать должное Реми - периодически ему это все же удавалось на ура. Но не сейчас. - Non voglio che l''uliva. Io voglio di più.** - Губы ассасина растянулись в улыбке, на этот раз по-настоящему широкой - Ремиджио мог видеть даже клыки, хотя и только он.
Склонившись ближе к брату, Сантино боднул носом его подбородок, заставляя немного поднять голову, сам же в это время удерживал ладонью его шею. Губы дотронулись до щеки, гладко выбритого подбородка Реми, пальцы оттянули воротник водолазки, и клыки погрузились в артерию на его шее. Со стороны это выглядело, как поцелуй в шею - не очень уместный для этого заведения и двух молодых мужчин, но зато очень чувственный. Ассасин пил аккуратно, но отнюдь не потому, что не хотел причинить брату боль - все же они находились на людях, не стоило привлекать к себе лишнее внимание. Но несмотря на это, мысль, что на них смотрят, что процесс питания вампира снимается на камеру, прибавляла ощущениям остроты.
* (итал.) Ты параноик
** (итал.) Не хочу маслину. Хочу другое.

Соня Рид

>>> Особняк семьи Роджерсон
Что может быть лучше новых впечатлений после знакомства с новым городом? Наверное, нечего. Хотя есть. Для начала это была ночь шопинга, ведь деньги творят чудеса даже в час ночи. Пару часов на сладости и лежание на кровати с пультом в руках, потом шутка по телефону какому-то господину в три часа ночи. Стандартный вопрос с еще советского фильма «Как пройти в библиотеку в три часа ночи» и ответ – «позвоните в справочную» озадачил. Хотя не все же могут ответить тебе набором красочных фраз на такой вот вопрос с подвохом. Одним словом – блаженство, вот, что испытывала Офелия. Раз уж она в Америке, то стоит хорошенько погулять, правда, под боком и не хватало любимого братца. Но и без него можно неплохо погулять. Как же хорошо, когда тебя никто не трогает! Абсолютный покой и настроение как раз подходящее.
Следующую ночь нужно было потрать на более полезное занятие, а именно пройтись, пообщаться с людьми и впасть в детство. Главное было не поддаться веселью и не сделать вещь, о которой потом стыдно и вспоминать будет. Поэтому хорошенько отмокнув в ванной, девушка начала собираться для культурного похода. Дуреть, так дуреть. Косметики никакой – пугать людей, так вовсю. Минут двадцать покривляться перед зеркалом в новой одежде, бросить тапочки через плечо и понять, что один из них улетел через окно. Но, что до этого? Небольшая сумка со стандартным набором – новенький телефон, кольт, веер, маленькая косметичка, две яблочные жевательные резинки и расческа.
Веселое настроение занесло юную Даханавар именно в Южный Даунтаун. Возможно, сейчас она сможет найти ужин и весело провести время. Потому проходя мимо какого-то бара со звучным названием «Bar Marmont», Офелия обратила на него внимание лишь после того как улыбнулась незнакомому парню. Сделав четыре шага назад она оценивающе присмотрелась к вывески, а после пожала плечами и вошла. Ночь длинная, а время у нее есть, ведь у юной Даханавар каникулы и домой она возвращаться пока желанием не горела.
Картинка, которую она застала уже в самом заведении, сперва заставила заскользить на сапогах и остановится.
«Видно, мои каникулы принесут много повода для веселья. Хорошенькие у них тут нравы, - тихонько присвистнув, Фел сначала посмотрела на кучку школьниц, которые занимались отнюдь не полезным делом, а после на самих звезд этой ночи. К отношениям между парнями, Офелия относилась прохладно. Это как говорят – «сытый голодного не поймет». - Мне это лишь кажется или оно так и есть?» - Прислушавшись к своим чувствам, она пару раз моргнула. Даханавар ощущала парней как вампиров, но только не могла понять, что в них особенного, ведь раньше девушка не наблюдала подобного. По ощущениям, так это самые настоящие вампиры, но какие попробуй, пойми.«Едят на публике? Мазохисты…» - Возможно лучшим вариантом сейчас было бы наблюдение, тем более эти весельчаки очень заняты, потому девушка еще раз присвистнула и села за столик подальше. Обзор на весь бар просто прекрасен. – Только не включай в себе зануду вновь».  – Одернув себя от мысли пойти в какое-то другое место, киндрэт подозвала к себе официантку и заказала яблочный сок, шутя, пригрозив, что если это концентрат, то суд станет их шефу вторым домом. Было очень интересно, что же будет дальше…

Ремиджио Трагандер

Вопросительный взгляд - чего же хочет брат? - а затем гримаса недовольства. Ремиджио пришлось задрать голову, не устраивать же в забегаловке драку с Санни, а уже в следующее мгновения люди, что сидели к ним ближе всего, могли видеть кривую усмешку на лице крадущегося. Когда горячие губы прижались к шее, а затем острые клыки проткнули плоть, Ремиджио вздрогнул. Не от неожиданности, от удовольствия - раньше, задолго до того, как он стал старейшиной города, он увлекался этим развлечением, позволяя иногда пить себя любовникам - и отпивая их в ответ. Теперь же он, не доверяя никому, предпочитал кровь лишь потреблять. И не делиться ни с кем.
Любой другой бы получил нож между ребер, Сантино же, этот неудачник, которому не хватило духу даже для того, чтобы завершить над ним диаблери - без всяких препятствий! - опасности не предоставлял. Пока. Брату придется занять его место, если он убьет его, Сантино этого не хочет, предпочитая принадлежать лишь себе, выполняя несложные обязанности телохранителя, Ремиджио точно знал это. А, значит, можно играть.
Крадущийся закинул в рот маслину, лицо все еще было напряжено, точно так же и шея. Освободилась левая рука, пусть окружающие считают что это он обнимает брата, на самом деле рука скрылась под курткой Сантино, характерное движение кисти - закрепленная на предплечье игла выскользнула из крепления, но лишь на пару дюймов. Ее конец впился в шею Сантино, пусть брат сделает хоть что-то, что ему не понравится, и игла выйдет из ножен полностью. Вторая рука - пожалуй, непроизвольно, - производила обыск; будь Сантино женщиной Ремиджио из подлости бы расстегнул ему лифчик, а так мог лишь расстегнуть наплечную кобуру, и кому надо, чтобы беретта сейчас, пусть даже и в футляре, рухнула на пол? Посетители ошалеют.
Не найдя ничего нового, Реми вновь тряхнул кистью, игла выскользнула, превратившись в короткое лезвие. Рука скользнула под водолазку, прикосновения можно было бы счесть даже лаской, если бы не тонкие багровые полосы, которые после себя оставлял заточенный титановый стержень.
Ремиджио крови не видел, и не мог попробовать, но чувствовал ее запах - раздулись тонкие ноздри, дрогнули губы в улыбке. Почти что отомщен; лицо крадущегося оставалось крайне сосредоточенным, будто его действительно зверски волновала судьба Лацио. В этот момент в заведение вошла девушка, на первый взгляд обычная посетительница, но вот чувствовал ее Реми иначе. Вампир, не знать какой; за свою не короткую жизнь крадущийся успел повидаться и познакомиться со всеми, эта же была чужой. Да и не было во взгляде, брошенном ею на трагандеров, узнавания. Чужачка. Неужто одна из тех, о ком говорил Князь?
Еще некоторое время Ремиджио позволял себя пить, наблюдая за незнакомкой из-под капюшона. Потом же, спрятав наконец иглу, скользнул рукой по плечу Сантино. Плечевой сустав - место хрупкое, тренированные сильные пальцы нажали на необходимую точку, рука, сдерживающая его шею, наконец ослабла и обвисла. Упрямо выпятив подбородок, он отстранил от себя брата, хватит развлекаться, раз работа сама пришла к им в руки. Тут же опустил голову - если на шее осталась кровь, ее никто не должен видеть.
- Bambina*, неудачное время для трапезы, - "весельчак" не выключился, но вот глаза теперь блестели пуще прежнего. - Sentire**, - губы шевелились беззвучно, пусть все считают что они разговаривают очень тихо, на самом же деле не зря Ремиджио учил брата читать по губам. Полезно. - Tesoruccio in nero... il nostro cliente***.
Удостоверившись, что брат понял его, тоже почувствовав присутствие странного вампира, он еще некоторое время выжидал. Ничем не выдавая заинтересованности в киндрэт, обычное поведение пары молодых людей, заинтересованных лишь в друг друге. Затем же Ремиджио ссадил с себя брата, а сам поднялся, взяв со стола растаявшее к тому времени мороженое. Крадущийся направился к урне, к той, что находилась позади девушки, однако шел к ней не отводя взгляда от футбольного матча, а рядом с нею мастерски изобразил неловкость - наткнулся на Офелию, опрокинув на черную одежду ванильное мороженое.
- Mi scusi, signorina! Per favore, scusi! Ho ucciso il tuo Padrone... scusi!**** - почти никто кроме темноволосой не слышал его, трагандер тихо извинялся, подняв вверх ладони вновь затянутые в перчатки, девушка не могла видеть его лица, лишь губы и гладко выбритый подбородок. Удостоверился том, что девчонка знает на итальянском не больше пары слов, ничуть не поменялась она в лице когда он заговорил о Мастере. У них нет Мастеров, или же она действительно не знает языка, что более вероятно. Ремиджио откланялся, а сам направился в противоположную сторону. В сторону черного хода, через который можно попасть к щитку электропитания. В том, что Сантино будет действовать должным образом, не сомневался.
*деточка
**чувствуй
***цыпочка в черном... наш клиент
****Простите, синьорина! Пожалуйста, извините! Я убил вашего Мастера... извините

Соня Рид

Все больше и больше Офелия чувствовала какой-то азарт, наблюдая за развлекательной программой двоих неизвестных вампиров. Те, по всей видимости, не боялись засветиться перед людьми или каким-то образом скомпрометировать себя. Впрочем, любопытно, что у них за способности и как сильно отличаются от тех вампиров, с которыми успела повстречаться Даханавар за свое существование. Ну не подойти же к парням с подобными расспросами, ведь она не знала, как поведут себе неизвестные вампиры, которые к тому же были очень заняты друг другом. Да и пялится на парочку не хотелось, потому девушка перевела взгляд на экран, по которому как раз транслировался футбольный матч. К этому виду спорта Офелия относилась прохладно, хотя когда-то еще, будучи человеком, подругам удалось затащить ее на это действие.\r\nКак раз подошла официантка и принесла сок.
«Надо же! Они его, что действительно с настоящих яблок давили?» - Критически присмотревшись к напитку для подкрепления своей угрозы, девушка одобрительно кивнула. Яблоки – это святое и пить ненастоящий сок это то же самое, что жевать муляж этого самого фрукта. Бросив еще один взгляд на экран, юная Даханавар украдкой посмотрела на парней, которые явно уже закончили сеанс для школьниц и один из них направлялся ту же сторону, где как раз сидела Офелия. Если она чувствует их, то эти неизвестные вампиры тоже должны питать некий интерес, но почему-то эта мысль заставила насторожиться. А что если у них свои правила? Или эти парни не так дружелюбны, как кажутся на вид. Правда, дружелюбные это скорее уже слишком загнутая планка…  Правило – не суди все на первый взгляд.
Потянувшись к стакану, девушка отклонилась на стул и, сделав пару глотков сока, поставила тот обратно на стол. На парня в капюшоне, Фел смотрела лишь украдкой, но когда тот, засмотревшись на тот треклятый футбол, опрокинул на нее свое мороженое, сознание просто взвыло.
«Ах, ты ж криворукий футболист! – выхватив салфетку, она безуспешно старалась собрать липкую смесь со своих брюк и гольфа. – Может он специально?»Послышались извинения, как поняла юная Даханавар на итальянском. Этот язык она знала очень плохо, а если быть точнее, то всего лишь несколько слов, как вот «извините», «пожалуйста», и «синьорина». Конечно, сущий позор был не знать яыка при мастере итальянце и проживанию несколько лет на территории этой страны. Но как говорят «прости прощай и больше не скучай» или как-то так… Тогда она сбежала и учить язык не стала из принципа.
Подняв голову, Офелия натянуто улыбнулась и покачала головой, мол, ничего страшного не произошло. Капюшон вызвал еще больше подозрения, но вздохнув, она еще раз взглянула на себя любимую и чистую и скривилась. Вытерев руки об салфетку, Даханавар открыла сумку, вытащила пару купюр и положила на стол, а после двумя пальцами взяла сумку и пошла по направлению уборной в надежде хоть как-то привести себя в порядок.\r\n«Удачное начало как казалось просто замечательной ночи…»- толкнув дверь ногой, девушка вошла в уборную. - Вот пойти и накормить этого самого паренька этой самой одеждой раз так любит мороженое. Пусть слизывает его... – Первую фразу она на автомате сказала родным английским для этой страны.  Шлепнув сумку на пуф, она помыла руки и принялась за одежду, попутно шипя о том, что некоторые умники имеют кривые руки…

Сантино Трагандер

Каждый раз, когда Сантино пил кровь брата, ему вспоминалось одно и то же - незавершенное диаблери. Упоительное чувство, когда кровь, жизнь и сама душа существа вот-вот перейдут к тебе, оставив только глупую, несовершенную оболочку в виде тела. Трагандер точно знал, что не трусость и не братская любовь помешали ему довести дело до конца - только все то же понимание собственной выгоды. В будущем - кто знает - возможно, место Старейшины и покажется Сантино соблазнительным, сейчас же он видел и понимал слишком много, чтобы жаждать его. Пока Реми был полезнее для него живым, чем мертвым, но мысль, что однажды нить его жизни перерезать он все же мог, приятно согревала душу. А кровь Реми - старая, сильная - приятно согревала тело, наполняя его силой и энергией. Глухое недовольство, которое он чувствовал со стороны брата, не могло заставить его остановиться, так же, как и более активные действия, предпринятые Реми. Чувствовал иглу на своей шее, знал, что брату достаточно лишь слегка повернуть кисть, чтобы вогнать ее в затылок, а значит, и в мозг Сантино, но точно так же знал, что он этого не сделает. Потому что Реми тоже имел возможность прервать жизнь брата, но не сделал этого. И скользящее по спине лезвие не было причиной, чтобы останавливаться - только приятным дополнением, еще одним фактором, усиливающим удовольствие. Прерваться пришлось только тогда, когда Реми с силой надавил на плечо, заставляя руку, до этого державшую его шею, обвиснуть бесполезной плетью. Мгновения - для того, чтобы прийти в себя и продолжить, но упрямствовать Сантино не стал - смысл? Тем более что вокруг намечалось что-то поинтереснее приема пищи.
Лос-Анджелес - большой город, лилитов в нем как грязи, и постепенно постоянный магический фон становится совершенно тривиальным явлением, прислушиваться к нему продолжаешь скорее по извечной привычке быть настороже. Еще сидя на коленях Ремиджио, Сантино два раза улавливал близкое присутствие детей Лилит - проехал (судя по скорости отдаления) мимо лесанг, сопровождаемый аурой властности и высокомерия, да поспешил по своим делам еще кто-то из братьев крадущихся, оставляя едва заметные росчерки в тени. Но последняя, хоть и слабая вспышка магии была ассасину незнакомой - он чувствовал приближение вампира, но не мог определить ни его принадлежности к клану, ни приблизительного возраста. Реми тоже заметил чужака (а точнее - чужачку) и хотя внешне оставался все таким же невозмутимым, подобрался - Сантино ощущал это.
- Mi sento,* - точно так же, одними губами, отозвался ассасин, не поворачивая головы. Он находился спиной к "цыпочке в черном", но теперь ощущал ее присутствие затылком, кожей, самой кровью, которая признавала в чужачке пусть и отдаленного, но родственника. - Io andrò avanti.**
Как всегда. Если чужачка представляет собой какую-то опасность, именно Сантино примет на себя основной удар. Трагандер не воспринимал это как несправедливость, не считал себя "расходным материалом" - это просто была его работа, то, к чему его готовили две сотни лет.
Когда Ремиджио ссадил его с колен обратно на стул, Сантино обиженно надул губы - еще одна мелкая деталь представления "двое молодых людей увлечены только друг другом". Убедившись, что свою роль Реми сыграл, и девушка направляется к уборной, ассасин неторопливо закинул себе в рот маслину, обвел скучающим взглядом посетителей и только затем поднялся. Оставалось еще одно незавершенное дело, прежде чем он займется чужачкой. У столика, за которым все еще восседали давешние школьницы, крадущийся притормозил, "споткнулся" и придержался рукой за столешницу, "чтобы не упасть". Девочки смущенно вспыхнули, узнав героя своего видеорепортажа, а Сантино пошел дальше, сжимая в ладони позаимствованный мобильный телефон. Подцепив ногтем крышку, ассасин вытащил флэшкарту, легко сломал ее двумя пальцами, и остатки того, что некогда было телефоном, отправились в урну.
Порезы на спине, груди и животе уже затягивались, но водолазка успела немного напитаться кровью - это раздражало. Мысленно трагандер разразился бурной тирадой об умственных способностях феечки, но прекратил, едва достиг дверей уборной - начиналась работа, на которой не место посторонним мыслям. Когда Сантино только протянул руку к ручке двери, в баре погас свет - Реми добрался до щитка. В уборной, куда ассасин проник совершенно бесшумно, теперь царствовала тьма - тени послушно потянулись к фигуре трагандера, ластясь к рукам, словно преданные псы. Не время - пользоваться магией при чужачке Сантино не спешил.
Стремительный захват, и вот ассасин уже выкрутил руки девушке, с силой прижал ее к стене лицом, ноги развел на ширину плеч. Одна рука в перчатке закрывала вамп рот, вторая сжала в кулак волосы и от души приложила чужачку лбом об стену. Не отключит, но на некоторое время дезориентирует. Вполне достаточное для того, чтобы к их теплой компании присоединился Реми.
- Тихо, care mia***, тихо...
* - Я чувствую
** - Я пойду вперед
*** - дорогая моя

Ремиджио Трагандер

Еще один гол от "Старой сеньоры" - публика ликовала, Ремиджио был в расстройстве. Никогда не нравились туринцы. Поэтому мотивчик, который он насвистывал, шагая по направлению к черному ходу, приобрел несколько зловещий, угрожающий оттенок.
Никакого персонала у электрощитка, в подобных забегаловках все всегда заняты толпой клиентов, особенно в такое хлебное время. Поправив перчатки, Ремиджио аккуратно выкрутил обе пробки, и обе сунул в карман куртки. Свет в заведении погас, пока люди удивляются, возмущенно охают, а некоторые - в сердцах ругают некстати погасший телевизор, крадущийся добрался до уборной, в которой - он был уверен - уже находится вместе с чужачкой брат.
Чтобы опять включить свет, людям придется сначала добраться до щитка в кромешной тьме, в ней даже фонари и телефоны освещают гораздо хуже, чем обычно, - маленький подарок от Ремиджио, пока они не окончили; потом же выяснить причину поломки, сходить за новыми пробками... Несколько минут.
Им их хватит.Приоткрыл дверь уборной, проскользнув внутрь. Послышался щелчок замка, теперь они лишь втроем, никто не смеет помешать.Брат задержал чужачку, судя по всему пока что та не ответила ему никак, что можно ждать от нового вида вампира? В комнате было темно, но никак это не мешало зрению крадущегося, быстрый оценивающий взгляд на зажатую Сантино девчонку, ничего необычного, ну совершенно ничего... где ее руки?
- Ma ancora macellaio*, - со смешком произнес, был слышен запах крови, судя по тому как держал синьорину Санни, он хорошенько приложил ее головой о белоснежный кафель. Можно было бы просто вырубить... Сумка, что лежала на пуфе, принадлежала барышне, Ремиджио закинул ее на плечо, далее же наглые цепкие пальцы заскользили по фигуре вамп. Обыск. - Жучки, оружие, другие сюрпризы - если есть на тебе - кивни, найду сам - будет хуже, - вкрадчивое, почти заботливое мурлыканье. Ничего примечательного на девушке он не обнаружил, в следующее мгновение транквилизатор был вручен брату, пусть приставит к шее, чтобы вырубить ее вовремя. Начался второй осмотр - теперь металлоискателем, к удивлению Ремиджио, он среагировал лишь на металлические набойки на сапогах, в которых вряд ли была какая-либо электроника, но это крадущийся проверит уже позже.
Короткий кивок брату - уходим. Засунул руку в сумку, вместе с металлоискателем - раздался писк... Что там? Пистолет, веер. Интересно.
*а все-таки мясник

Соня Рид

Вот только чего не хватало для полного счастья, так это отсутствие света. В пору было подумать, что сегодняшний вечер начался, не просто плохо, а ужасно и Офелия неудачница.
- Так, чудесно. Превосходно. Да красота! – В этой полной непроглядной тьме не то что человек, но и киндрэт отобьет себе все, пока найдет выход, и сейчас идти к двери нужно было очень осторожно. Для начала не мешало бы и сумку найти, но хотя бы сориентироваться в пространстве девушка не успела. Рядом она почувствовала чье-то присутствие, да даже не просто неизвестного, а одного из тех вампиров, которые недавно показывали шоу для школьниц. Как-то отреагировать Даханавар уже не смогла, он оказался проворней и запросто скрутил ей руки и прижал к стене, да так, что даже сопротивляться и дергаться было невозможно. Все это было похоже на задержание особо опасного преступника, которым она не являлась. Кричать было бесполезно, и Офелия это прекрасно понимала, ведь кто она здесь? Чужачка и не более, да и других вампиров она не ощущала поблизости.
- Пусти… - прошипела девушка, но в следующий миг все мысли о том, чтобы ударить по вампиру каким-то заклинанием, как и дергаться, отпала. На несколько секунд она забыла кто и где, ведь все внимание было сосредоточено на одной волне боли, которая накрыла сознание. Казалось, будто голова вот-вот расколется и регенерация не поможет. Это хорошо, что ее рот был закрыт, иначе Даханавар бы точно не удержалась от вскрика. Но все же слабый звук похожий на стон вырвался, пускай и приглушенный. На переносице, почувствовалась влага, которая маленьким ручейком устремилась вниз.
Послышалось то же обращение с элементами итальянского языка. Молчать? Но она и так молчала. Перед глазами не смотря на темноту, все еще мелькали цветные разводы. Мысли совсем не собирались в одно целое, но все же, что сумела сопоставить девушка во всей ситуации из хаоса разума. Или данные вампиры чем-то похожи на их клан Тхорнисх или эти ребята все такие поголовно.
«Ничего себе выходные провела… Неудачница!»- Послышался тихий щелчок, и стало ясно, что Офелия попала и не на шутку. Второй парень видимо подоспел вовремя. По спине пробежал холодок, который заставил еще раз дернуться в руках вампира, но это действие принесло еще одну маленькую волну головной боли. Регенерация, конечно, делала свое дело, но сейчас разумным было меньше злить этих ребят. Их двое и неизвестно какой магией те обладают, идти против такого врага слепо надеясь на победу нельзя. Темнота не даст ей вовремя сориентироваться, даже если попытается вырваться, а эти умники, по всей видимости, еще и в темноте просто отлично видят.
«Небось, ищут оружие…» - Стиснув зубы от злости и обиды, что так глупо попалась, девушка не дергалась, пока ее бесцеремонно лапали в поисках чего-то подозрительного. Приторно - добрый голос ничего хорошего не предвещал и угроза, что будет нечто хуже, нежели удар о стену, заставила волне злости накатить с новой силой. Получался некий коктейль чувств – злость и одновременный страх…
«Они бы еще детектор лжи приволокли сюда…»- распознав металлоискатель, Даханавар решила не мешать. Тоже шпиона нашли. Дальше последовал тихий писк где-то внизу. Пусть забавляются. Возможно, у нее еще будет возможность что-то предпринять, когда они сочтут ее менее опасной и тогда она уж точно ответит.

Сантино Трагандер

Цыпочка так трогательно пыталась вырваться, что Сантино даже позволил себе легкую, кривую ухмылку - непохоже, чтобы у нее в запасе было что-то действительно серьезное, способное размазать двух трагандеров по кафельной стене. Впрочем, беспечностью ассасин никогда не отличался, а потому глаз с чужачки не спускал и не расслаблялся ни на секунду - тени все так же закручивались незаметными для посторонних глаз водоворотами вокруг трагандера, готовые в любой момент превратиться в подходящее заклинание. Удар оказался расчитан правильно - девушка оставалась в сознании, но прыти у нее явно поубавилось, самая подходящая кондиция для появления Реми.
Трагандер убрал только одну руку со рта чужачки для того, чтобы взять у брата транквилизатор, и тут же вернул ее на место - лишний шум сейчас ни к чему. Пока Ремиджио обыскивал их неожиданную гостью, Сантино продолжал прислушиваться к своим ощущениям - девушка перед ними явно была вампиром, в этом не оставалось сомнений, но это и было единственным, что мог понять ассасин. Но это было и не важно - впереди долгая ночь, за которую чужачка ответит на все вопросы братьев, обязательно ответит. Как всегда, нетерпения или возбуждения перед предстоящими пытками Сантино не чувствовал - эти чувства несовместимы с концентрацией и повышенным вниманием, а при его работе ими жертвовать нельзя ни в коем случае.
Реми наконец закончил обыск, не найдя ничего подозрительного, и покинул уборную, захватив с собой сумочку девушки. Они остались вдвоем, и Сантино снова очень нехорошо улыбнулся - хоть его пленница и не могла видеть этого. Предвкушал - да, безусловно. Хотя выполнение задания Князя и стояло на первом месте, ассасин, пожалуй, даже испытал бы что-то вроде разочарования, если бы девчонка выболтала все интересующие их сведения слишком быстро, не дав ему как следует позабавиться.
Кровь, текущая в жилах чужачки, отличалась от человеческой - Сантино чувствовал это. Это искушало, подталкивало на то, чтобы попробовать отпить ее - хотя бы самую малость, только ощутить вкус ее крови на губах... Ассасин остановил себя, когда клыки уже коснулись мягкой кожи - слишком опасно, он не может знать, какое действие окажет на него кровь чужеродной вамп. Губы Сантино переместились от шеи к ушку девушки, легко сдув в сторону мешающие волосы.
- Это будет долгая, очень долгая ночь, bambina*, - проникновенно, почти ласково шепнул трагандер, прежде чем погрузить иглу с усыпляющим ядом в шею пленницы.
Не прошло и десяти секунд, как девушка обмякла в его руках и немного сползла вниз по стене, оставляя за собой мутные кровавые разводы. Сантино легко подхватил ее на руки и так же бесшумно, как появился, покинул уборную. В баре все еще стояла кромешная тьма - спасибо Тени - и ассасин без труда добрался до черного хода, где уже ожидал автомобиль.
======> Жилище Фортунато
* - крошка

Отредактировано Странник (2011-06-18 03:26:29)

Сантино Трагандер

Пунктиков у Сантино было просто не сосчитать, одна только гермофобия - настоящая ли, придуманная ли - чего стоила. И среди всех почетное место занимало нежелание чувствовать на себе чью-либо магию - и не так важно, какого она свойства, пусть даже целебная. Недоверие, тщательно выпестованное годами жизни, давало о себе знать, и любое магическое воздействие в свою сторону трагандер воспринимал как агрессию, угрозу. Поэтому выходка синьорины Темниковой была воспринята куда хуже ее нежелания говорить; Сантино действовал на автомате, так же машинально подмечая всплеск магии Теней за своей спиной - Реми тоже явно ждал подвоха. Заготовленное плетение было завершено, как и было обещано, в доли секунды - заклубившаяся у ног ассасина тьма обрела форму: огромный пес с тремя тяжелыми лобастыми головами и мощными лапами рванулся к Офелии, вгрызаясь острыми зубами в ее живот и вырывая кусок плоти.
Все это произошло прежде, чем Сантино смог оценить, насколько невелик ущерб, нанесенный пленницей - жжение, возникшее будто изнутри, исчезло так же быстро, как появилось. Создание тьмы, повинуясь воле хозяина, отступило от своей жертвы - заметно неохотно, лакомиться свежей плотью тварь любила. Еще несколько бесшумных шагов назад и пес замер на пороге, почти слившись с тенью и став похожим на ониксовую скульптуру, если бы не расплывчатые, нечеткие контуры, намекающие на нематериальность этого создания.
- Не очень разумно, - осуждающе покачал головой трагандер, отступая на шаг назад и позволяя Реми вколоть девушке кислоту. Слова тени-шпиона он тоже слышал и криво усмехнулся, пользуясь тем, что лица его пленница не видит. С кислотой в венах трудно колдовать даже сильному магу, а судя по удару, девчонка таковым не была. Или все же умело притворялась? Сомнительно - получив, возможно, единственный шанс для удара, она должна была сыграть ва-банк, вложив в него всю свою силу. Впрочем, расслабляться все еще рано; пес на пороге, чувствуя легкий оттенок тревоги хозяина, пошвелился, глаза на одной из морд распахнулись, недобро сверля пленницу красными углями зрачков. - Оно того стоило? - поинтересовался Сантино, поммассировав висок - от удара вамп не осталось и следа, никаких изменений в себе ассасин тоже не чувствовал. - Scusi, синьорина, я так невежлив! Безусловно, я могу показать свое лицо - вы ведь не возражаете, если мы испытаем на вас, насколько быстро у вашего вида регенерируют глазные яблоки? - В руках крадущегося тускло свернул стилет, появившийся из рукава - его острие замерло у глаза Офелии; дрогни только рука у ассасина, покачнись девушка на своем неустойчивом креплении, и одним глазом у нее станет меньше. - Я почему-то так и подумал, - хмыкнул трагандер, пряча оружие обратно в рукав.\r\nОтойдя от пленницы, Сантино, ничего не объясняя, скрылся в одном из подсобных помещений - впрочем, вернулся он довольно быстро, неся в руках две клетки. Одна, поменьше, с прутьями, между которыми были довольно широкие зазоры - в ней можно было рассмотреть копошащихся крыс, не менее десятка. Вторая, побольше, не открывала обзора на то, что находилось в ней - в плотном пластике были лишь отверстия для вентиляции. Поставив обе клетки на пол, трагандер подошел к Офелии и, спустив вниз крюк, расстегнул карабин - девушка упала на пол, чувствуя новые приступы боли в ногах и животе, кроме того от долгого неудобного положения затекли руки. Ассасин брезгливо перевернул ее ногой, укладывая на спину - уже в следующее мгновение на груди вамп стоял ботинок, упираясь носком в подбородок.
- Care mia, почему же ты совсем не хочешь со мной говорить? Я огорчен. А когда я огорчен, я... - трагандер пощелкал пальцами, словно пытаясь подобрать нужные слова, нога между тем съехала на горло девушки. - ... я склонен к импульсивным поступкам. Сверну тебе случайно шею, а ты возьмешь да и умрешь от этого... Кто вас знает? Ты же не хочешь делиться со мной информацией, а вдруг тебя может убить даже выстрел в голову? - В руках крадущегося появилась беретта, и в пол рядом с ухом Офелии вгрызлась пуля. - Промазал! - ассасин веселился, как ребенок. - Честное слово, промазал!
Нога Сантино все еще удерживала подбородок девушки, не давая ей повернуть голову - не хотел, чтобы она могла наблюдать его манипуляции. Тень, повинуясь воле трагандера, дрогнула, сгустилась, оторвалась от его ног и ужом скользнула к Реми, еще в пути перестав быть видимой. Через мгновение тот мог услышать, как тень нашептывает ему голосом брата: "Магия похожая на магию "царьков" - удар был ментальным. Кто знает - возможно, читает мысли.  Возьми кровь - надо опробовать на ком-то, кого не жалко". Каковы на самом деле возможности пленницы, Сантино не знал, а потому даже в таком диалоге говорил максимально коротко, отрывисто и бесцветно, не давая возможности вамп зацепиться за что-то, если вдруг она все же могла "перехватить" и такой разговор.Подхватив девушку под мышки, трагандер усадил ее на один из стульев, оставив только одну руку пристегнутой наручниками к спинке, вторую же сжав в своих ладонях. Ногой ассасин придвинул к себе одну из клеток (ту, что поменьше) и поставил ее на стол рядом.
- Bambina, ты знаешь, что такое экспансивная пуля? У нее смещен центр тяжести, попадая в мягкие ткани, она начинает... как же это по-английски?.. ах да, "кувыркаться", распадаясь на фрагменты и нанося множественные повреждения. Войдет такая пуля, скажем, в плечо, а выйдет - через пятку. Потрясающее зрелище. - Продолжая удерживать руку пленницы, Сантино раскрыл клетку с крысами - взбудораженные животные попытались вылезти, но тут же отшатнулись, когда он приблизил к отверстию руку Офелии. - Боятся, бедненькие, - покачал головой ассасин и, вновь вытащив стилет, сделал глубокий надрез на предплечье девушки. После этого рука опять была возвращена в клетку, а трагандер отошел от пленницы, присев в метре от нее на вторую, закрытую клетку. - Хочешь знать, почему я тебе это рассказываю? Потому что именно такая пуля войдет в твой живот, если ты не будешь выполнять сейчас мои требования. Во-первых, я хочу, чтобы ты даже не пыталась подняться с этого стула. Во-вторых, я хочу, чтобы ты не отрывала взгляда от того, как крысы будут лакомиться твоей плотью. - Улыбка все еще не была видна, но она угадывалась по одной только интонации ассасина. Крысы между тем побороли естественный страх перед киндрэт - голод был слишком силен, а запах крови слишком одурманивающ. Сначала одна, а затем и еще несколько внимательно обнюхали доставшуюся им "жертву", а затем мелкие, но острые зубы зверьков начали остервенело вгрызаться в руку девушки. Сколько времени им понадобится, чтобы обглодать ее до кости?.. - Ну, а пока ты занята, я расскажу тебе занимательную историю. Знаешь, какая одна из самых серьезных проблем на корабле? Кроме цинги, пробоин и отсутствия шлюх, конечно. Так вот - это крысы. Десятки, сотни этих противных, грязных, разносящих заразу, животных копошатся в трюме, портят припасы и вообще всячески осложняют жизнь честным и не очень морякам. Люди нашли весьма остроумный способ борьбы с этими тварями - пару десятков помещают в закрытое помещение, где нет еды, откуда нет выхода. Животные сходят с ума от голода и постепенно начинают пожирать друг друга - в конце концов в этой забаве выживает всего одна крыса. Она сильнее всех остальных, больше всех остальных - говорят, некоторые достигали размера средней собаки. Врут, наверное. - Взявшаяся изниоткуда никелированная монета быстро мелькала между ловкими пальцами, затянутыми в черную кожу - на пленницу Сантино почти не смотрел, хотя наведенный на нее пистолет не убирал. - Такую крысу называют "крысиным волком" - в дальнейшем ее используют для истребления всех крыс на корабле, хотя не исключено, что, будучи голодной, она может съесть и взрослого некрупного человека... Девушку, например. - Трагандер подкинул монету и, словив ее, зажал в ладони, не глядя на то, какой же стороной она приземлилась. - Готова поспорить со мной, care mia, что это только сказки и крысиного волка у меня нет?

Соня Рид

Маленькая попытка все же не увенчалась успехом и скорее всего не доставила вампиру сильных неудобств.Значит, тени… она видела пускай, как у подчиненного палача под ногами возникли тени, приобретая очертания цветка. Офелия понимала, что живой она не выберется точно. Всякая надежда умирала, когда прямо перед ней возникло нечто похожее на цербера и вцепилось стальной хваткой ей в живот, отрывая кусок плоти. Этот крик был сильнее, чем от поломанных коленей. За все свое существование она не ощущала такой боли…никогда. Сейчас девушка даже мыслить нормально не могла, ведь все внимание было сосредоточено на повреждении. На том красном пятне, что жгло огнем. Даханавар пыталась не вдыхать воздух, дабы не приносить себе больше той боли, которую обеспечил ей пес. Она чувствовала, что еще чуть-чуть и регенерация больше не будет решать всех ее проблем.
Бросив взгляд полный злобы на вампира, который спустил пса, Офелия пригляделась к самому теневому творению. Когда-то ей рассказывал о магии лудэров… Духи… Возможно они чем-то схожи с кланом киндрэт, который предпочел уйти.Но они боялись ее, будто неофит клана Даханавар был Мастером. Это очень удивляло, хотя эти парни тоже не чувствуются по возрасту никак.
За своими размышлениями и попытками отстранится от боли, девушка совсем выпустила из виду второго незнакомца, которого почувствовала лишь, когда тот появился перед глазами. На миг моргнув, она дернулась как от удара. Под ногами у подчиненного палача находилась неизменная тень, близость которой пугала. Да, вот теперь в сознание пришел страх. Ампула, игла…Она не переносила врачей, их инструментов, лекарств, а вот теперь не понятно, что же находится в этой стекляшке. Еще один взгляд на тень под ногами и волна страха, естественно лицо не отразило всех чувств. В глазах читался лишь вызов, за который она вскоре могла вновь поплатиться, ведь пес еще рядом и вампир не спешил убирать того.
«Темникова, ты жалкая», - попытка освободится от пальцев, которые заставили отвести голову в сторону, провалилась. Вскоре она почувствовала укол в шею, но на этот раз дергаться не стала, помня, что с металлическим предметом это не сильно хорошая идея.  Если Офелию и интересовало, что вколол ей слуга, то сейчас она вновь выпала из реальности, пытаясь унять боль. Это было нечто иное, нежели кислота, от которой казалось, что кровь вот-вот вскипит. Появилась какая-то легкая тошнота. Вновь уткнувшись лицом в руку, Даханавар пыталась не взвыть. Оставалось лишь тихо скулить в руку, которая глушила звуки. Этот мясник получал огромное удовольствие от спектакля.
"Он будет пытать тебя годами, пока ты не обезумеешь, а когда это закончится, за деньги все ему расскажут твои кости, - услышав шепот парня, девушка не отреагировала никак, предпочитая, не давать повода тешится своею болью. Порой такие вот «люди» получали удовольствие от пыток, а обезуметь она могла от боли именно этой ночью. Сомнений в этом не было, но и болтать она не могла, хотя, что лучше? Смерть от присяги или же от безумия, когда жертва наскучит своим палачам.
«Офелия…ты еще жива, очнись дура несчастная», - крепко сжав зубы, она вновь старалась побороть боль. Минутная тишина была нарушена логичным вопросом. Может это и не стояло потраченной силы, но большего Даханавар из себя не вытащит, как не старайся. Боль и кислота в крови не дадут собраться с силами. В пору было составлять завещание и звать священника, но подобную роскошь эти двое не позволят, да и просить о пощаде или идти на уступки девушка не собиралась. Тем более звать кого-то на помощь. Толку то? Она далеко и врядли кто поможет ей. Офелия сделала вывод, что вампиры явно не неофиты и это означало, что она точно уже нежилец.
На предложение проверить регенерацию киндрэт, она была даже очень против, но ничего не ответила. Без глаз ей сейчас оставаться не хотелось, да и лишняя боль совсем не была нужна. Острие находилось буквально в миллиметре от глаза. Мгновение и стилет спрятан на место. Вампир, верно понял, что пленница не хочет опытов.
«Наверное, он собой безумно доволен», - вяло юная Даханавар проводила взглядом палача, который скрылся из виду. Криво усмехнувшись, она пыталась сосредоточиться вновь, не обращая внимания на второго вампира. Попытаться ударить еще раз или же не злить более этих мясников? Но уважаемый палач не заставил себя ждать, вернувшись с двумя клетками. – Крысы? Что он собирается делать?» – появилась некая осторожность во взгляде. Что сейчас будет происходить, можно только догадываться. Стояло выждать, пока она сможет сосредоточиться, а от боли, которая все еще прожигала внутренности, и это получалось очень слабо. Впрочем, как-то отпираться от возникшего рядом мясника Офелия не стала.
«Видимо нашел забаву поинтересней, раз решил снять меня…»- наблюдая за манипуляциями, девушка все еще усмехалась, на сколько ей позволяла боль. Рухнув на пол лицом, она стиснула зубы от боли, которая прокатилась по всему телу, сдерживаясь дабы не подать ни звука. Конечно, она ждала чего угодно, но то, что сделал ее палач, заставило гореть глаза лютой ненавистью. Вампир грубо перевернул ее на спину и, не давая выровнять дыхание и успокоить боль, поставил ногу на грудь, упираясь в подбородок. Это взбесило не на шутку. Руки затекли, но Фел продолжала терпеть, буравя взглядом мясника. Говорить так как он того хотел, юная Даханавар не собиралась и уж тем более правду. Что толку? Сейчас он развлекается, но и пускай. Она ждет шанса на удар. Хотя бы один, но шанс, который был таким призрачным. Нога палача съехала на горло.
«Тварь», - пускай мысленно, но подвела итог девушка. Информация любой ценой. Даже смертью. Он явно был безумен, но поддаваться на эти провокации и трепетать от ужаса никто не собирался. Убьет? Не он, так присяга и неизвестно что раньше. Но пока боль не можно потерпеть как не тяжело, она будет молчать…или лгать, пускай расплата при уличении во лжи и будет жестокой.
- Ты же не хочешь делиться со мной информацией, а вдруг тебя может убить даже выстрел в голову? – сейчас она не сопротивлялась и лежала смирно, ожидая чего-то. Но явно не выстрела, хотя, что еще можно получить было от этих ребят? Парень откровенно веселился, но то, что юная Даханавар не видела даже лица своих мучителей, злило еще больше, того, что нога этого подлеца сейчас находилась на горле Леди. Выстрел и пуля почти в голове. Она встряла в пол, но на миг показалось, что Офелия оглохла. От этой неожиданности девушка закрыла глаза на несколько секунд.
«Безумец… На сколько же они безумны?» – вновь она решительно смотрела на веселящегося палача. Может, конечно, тот и был сумасшедшим, но пугаться? Зачем? Скорее страх приходил лишь перед самой пыткой, когда новый приступ боли должен был заполнить все сознание, не давая мыслям складываться в логической последовательности.
О крысах догадка пришла поздно. Догадалась, что ее ждет. Это не совсем пушистые зверьки, которые живут в зоомагазинах или же бегают по подвалам домов. Голодные злобные твари, которые за кусок еды и глотку перегрызут. Оказавшись сидящей на стуле с пристегнутой рукой, она внимательно следила за вампиром и лишь на несколько мгновений бросала взгляд на второго парня. Скорее равнодушный и скользящий. Возможно, так она убеждалась, что этому театру есть герой второго плана, пускай у того и совсем маленькая роль.
Все еще ощущая ноющую боль в ногах и на том месте, где регенерировала плоть, оторванная псом, Офелия впадала в некую апатию от всего происходящего. Равнодушный взгляд скользил по пространству, а когда палач все же вновь заговорил, она осмотрела того с ног до головы, стараясь слушать, что же тот вещал. Оружие? Да, скорее всего это очень больно и весело. Но последнее лишь для парня, а не для того на ком будут тестировать эти самые пули. Рука приблизилась к крысам, и вновь страх сжал горло. Страх перед тем, что могут сделать голодные крысы с куском мяса, что любезно предоставил им их хозяин. Юная Даханавар предпочла не смотреть в клетку на все эти писклявые комки грязной шерсти. Попытку разглядеть лицо своего палача она уже оставила, ведь тени скрывали все, но она все же подняла лицо. Зачем не знала, просто так. Острый стилет разрезал предплечье, но тут уже Фел дернулась. Она и так потеряла крови больше, чем когда либо и терять еще не хотела, но по всей видимости это еще не конец.Девушка слушала требования вампира, но никак не реагировала, внешне это больше походило на человека с психическими отклонениями, что просто смотрит на тебя, но нет никакого сосредоточенного взгляда. Попытка потянутся к магии и для еще одного удара и провал. Девушка не могла ничем воспользоваться. Наверное, это было действие кислоты и именно на них это вещество также действовало, как и на киндрэт. Жаль, только было, что сейчас этот вид кровососов проверял на ней свои методы, узнавая больше о ней, давая взамен лишь крупицы информации – кол, магия и кислота. Хотя последнее, наверное, действовало на всех.Когда рука очутилась в клетке, Офелия попыталась хоть как-то вытащить ее оттуда, но поняла, что надрез был сделан не просто для того, дабы крысы чувствовали кровь, а и для того, чтобы она не могла пошевелить конечностью.
«Пуля?» – спросила девушка мысленно саму себя. Но что? Принять еще боль вдобавок до той, что причиняют ей маленькие злобные твари, рвущие ее плоть или же прекратить? Юная Даханавар видела, как они едят, и слышала подробный рассказ обо всем. Этот подлец веселился. Милый сказочник вещал о крысе размерами побольше, но сейчас Фел было и так страшно, внутри все сжималось, а к горлу подступала тошнота, которая еще дополнялась головокружением.
«У страха глаза велики…так кажется, говорят,» - оно - то так, но было и больно, даже с поправкой того, что рука совсем не шевелилась. Регенерация слабая и она потеряла много крови. Изменившись в лице, девушка сглотнула, стараясь заменить отвращение и страх перед животными той же маской, но получалось слабо, а рассказ о твари заставлял уже трястись внутренне.
- Уберите крыс… - сквозь зубы произнесла она. – И перестаньте шарахаться от каждого движения. Вы поймали слишком мелкую рыбку господа. – Офелия потратила последнее самообладание на эти слова. Еще немного и она потеряет равновесие. До истерик доходить  конечно не станет. Крысы - страх, который  не побороть…

Ремиджио Трагандер

Тень-шпион, перемещавшаяся по пыточной между Сантино и его жертвой, теперь была не одинока, кожей Ремиджио ощутил появление еще одного шпика перед тем, как услышать тихий, шепчущий голос брата.
Быть может, девчонка, что им попалась, и вправду слаба, как бы они плясали, если бы им попался кто-то посильнее? "Ромашка" увяла, тени под ногами крадущегося замедлили свое движение и побледнели, не исчезли совсем. Пусть вероятность того, что этот слабый удар по Сантино - всего лишь попытка усыпить бдительность, мала, но это не значит, что Ремиджио будет проявлять беспечность.
"Потом - кровь испорчена," - послал ответ тенью-шпионом брату, пусть сначала кислота выведется из ее крови, а потом ее можно будет пробовать на ком-либо. Сейчас им выгодней не дать ей связаться с кем-либо, а получив в своем подвале не способное сопротивляться и звать на помощь существо, они возьмут от нее все, что нужно.Ремиджио заметил те слабые усилия, что она прикладывала, пытаясь развернуться в его сторону, неужели так хотела посмотреть на черноту? Пальцы сжимали ее подбородок сильно, но не больно, он слуга палача, но не палач, и на мучения жертвы ему смотреть если не больно, то неприятно. Зато синьорина Темникова не могла видеть восторга, с которым "слуга" наблюдал разрушение кровеносных сосудов, кислота была концентрированной. Хоть на регенерацию и не должно уйти много времени, и синих кровоподтеков на бледной коже они скорей всего не увидят, но пока что..
Вряд ли это скулящее, жалкое существо с дырой в туловище и переломанными ножками может хотя бы связаться с обратившим ее вампиром. Это в случае, если у чужаков есть мыслесвязь.Сантино продолжал веселиться, Ремиджио только поморщился, поджав губы, когда брат всадил в кафель пулю, испортив безупречное покрытие. Опять! Что за страсть к разрушениям?Ремиджио продолжал стоять тенью за спиной брата, когда тот ушел, очевидно, предпочитая немного изменить манеру разговора с пленницей. Уже в следующее мгновение, когда брат вернулся с крысами, глаза старейшины вновь приковались к пленнице.
Если Сантино нравилось пытать, то Ремиджио - наблюдать за пытками. Не пропустить тот момент, когда вместе с пониманием, осознанием того, что именно сейчас произойдет, жертву охватит липкий страх, и паника, и рано или поздно одолеющее ее желание.Рассказать все.Любой ценой, лишь бы это закончилось.
Сантино грозил ей погремушкой, ознакомление с чудными баллистическими изобретениями было несколько торопливым и.. очень наглядным. Синьорина Темникова, если выживет, запомнит, что такое экспансивная пуля, надолго - так же, как Сантино помнит о крысином волке, и точно так же о нем помнит Ремиджио. Крадущийся знал, что она будет смотреть. Не только потому, что боится страшной пули, а еще и потому, что зрелище подобное обычно, вместо того, чтобы отталкивать, притягивает взгляд, и оторваться от него невозможно. Так и было, девушка смотрела на свою руку, которую обгрызали грызуны, а он смотрел на ее глаза, не желая упустить тот самый момент - когда храбрость, настоящая ли, одолженная ли, даст трещину.
Дала - слабое, искалеченное тельце на стуле задрожало, тонкие губы зашевелились, неуверенно произнося те самые, желанные для каждого палача, слова. Свидетельствующие о том, что скоро она начнет говорить, быть может, не сразу; может быть, захочет врать, но лучше ей этого не делать, на вранье у обоих находящихся рядом с ней трагандеров чуйка.Как только вамп замолчала, Ремиджио засеменил к ней, стал на колени у ящика с грызунами. Взгляд на хозяина - ожидание согласия, пока Сантино не кивнет, мучения не прекратятся. Кивнул. Ладонь в перчатке мягко обхватила руку девушки, потянув ее вверх, вторая же ловко отрывала от нее голодных тварей, вгрызавшихся в несомненно вкусную плоть. Крадущийся высвободил то, что оставалось от кисти девушки, из ящика, последний же захлопнул и отодвинул в сторону. Пусть пищат. Тут же ушел в подсобку и вернулся из нее, с еще одной коробкой в руках, но наполнение у нее было уже другое. Опять присел на колени возле Офелии, рядом поставив ящик и открыв его. Портативный холодильник с кровью.
Молодой, вкусной, раздражающей ноздри, а как, должно быть, голодна их жертва, с огрызков пальцев которой кровь даже не капает!.. Ремиджио вновь взял Офелию за руку, за локоть и запястье, очень бережно и нежно; задержал над темно-алой гладью. Смотрел на нее, склонив голову к плечу, ожидая, пока девушка начнет говорить, да так, чтобы понравилось хозяину. Стоит погрузить искалеченную кисть в кровь, и начнется регенерация... Не только руки, а и всего тела, а, главное, боль станет не такой невыносимой.А еще он дал понять, что ее покормят. Сытно.Возможно даже отпустят - если скажет, кто сможет хорошенько заплатить за нее...
"Не ври ему, умоляю," - смертельный испуг в дрожащем голосе. Тень-шпион передала послание Офелии, а Ремиджио продолжал стоять перед ней на коленях, замерший в прежней позе и недвижимый, не шевелился и не дышал. На то не было воли хозяина.

Соня Рид

Размеренность движений и покой пускай на секунду. Разве они позволены во время приема у палача? – Нет, и что подтвердилось, не заставляя себя ожидать. Парень, которого Офелия уличила в театральщине, получил от своего хозяина. Скорее такое впечатление сложилось о палаче. Вампир получил удар и полетел в лужу с кровью, которая вытекала с контейнера. Что-то внутри сджалось. А вдруг сейчас она действительно подставила и это не комедия для жертвы? Рука, которая была пристегнута к стульчику, дернулась в попытке оторвать цепь, но с теми силами, что остались это не очень получилось. Даханавар все больше и больше в душе злилась на своего палача и на миг забыла о боли.
«А вдруг это игра? – она видела, как ее мучитель бьет парня. – Стоит проверить…» -Фел не до конца верила в эти унижения, хотя они выглядели весьма правдоподобно. Впрочем, в душе возникало сочувствие, что незамедлительно показалось и на лице. А относились с такой же жестокостью клан Ночных Рыцарей к своим родственникам, так же как и эти ребята? Она видела все… кровь на полу, удары и смирение с которым парень сносил все. Девушка шумно вдохнула, испытывая болезненные спазмы по всему телу. На палача она не смотрела, ведь ее взгляд был прикован к другому.
- Прости… - прошептала она, глядя на вампира. Даханавар видела и ощущала, как ее мясник переместился за спину. Доброжелательный голос, рассказ о туристах. К чему это все? Статистика похищения людей? Половина из них шла на органы, со второй развлекались сородичи. Офелия напряглась, когда чужие руки в черных перчатках легли ей на виски. Свернет ей шею? Скорее всего, нет, ибо этим ребятам нужна информация и не мало. Опять боль…Концентрация полетела, вновь тошнило и плыло перед глазами. Ухватившись за цепочку наручников, она натянула ту. Казалось, что голова вот-вот лопнет под сильными руками, словно яблоко под колесами авто, как когда-то было проверено несколько раз на самой оживленной улице Москвы. От нечего делать бросить пару фруктов под колеса и наблюдать, что дальше, ведь у каждого были свои забавы. Девушка собралась врать, так стояло ли терпеть боль?
- Остановись, - еле слышно произнесла она, кусая губу до крови. Юная Даханавар не могла более терпеть, правда, перед смертью стояло развлекаться. – Я одна здесь… - на глазах появились слезы. Полный боли взгляд был прикован к парню, что сидел у ног Офелии. Тогда в музее она сумело нагло обвести вокруг пальца охрану, вот теперь тоже расчет брался на стороны эмоций. Некоторые плачут, остальные лгут с непроницаемым лицом, впрочем, от боли ее глаза щипало, так почему не добавить эффекта? – Цель приезда вам известна. У нас нет деления на кланы… магия разная совсем. – Больше она не стала говорить и опять прикрыла глаза. Пускай лучше думают, будто она не услышала остальные вопросы по причине сильной боли, которую устроил ей палач. Тем не менее, девушка всего лишь жалкий неофит и не более. Появилось желание съязвить и сильно, пускай даже при таком состоянии. Стояло ли злить их? Логический вопрос, но он потонул, ведь пришло осознание того, что ее мучитель врет на счет того, что отпустит Офелию. Никто бы не стал просто так отпускать чужака, показав ему крупицы своих способностей и выдав себя. Ведь Даханавар не обошла вниманием особенности, которые любезно предоставил неизвестный вид вампиров. - Надеюсь, что мой веер не заржавеет, и вы умеете обращаться с оружием. – Тихий и одновременно насмешливый голос при закрытых глазах. Она ожидала очередной пытки.

Сантино Трагандер

Импровизация удалась на славу, статус-кво был восстановлен - Сантино готов был поклясться, что в глазах пленницы, когда она смотрела на Реми, было сочувствие. Знала бы она, как мысленно сейчас покатывается от хохота этот "несчастный заморыш"! Сантино - знал, а потому на поведение брата не обращал никакого внимания, пусть тот исполняет роль забитого слуги на совесть, пока страшный палач отвернулся.
А вот девушка явно решила с трагандерами поиграть, затянуть время, выдавая им информацию невразумительными порциями и настолько общими фразами, что это и за информацию-то считать нельзя. Тянет время - не случайно? Все же смогла связаться со своими и рассчитывает на помощь? Тревоги это не вызывало; возможно, в крепости стен ассасин уверен не был, но был уверен в Тени - она всегда даст братьям возможность уйти быстро и незаметно.
Сантино остановился, как и просила Офелия - его руки все еще крепко держали ее голову, но больше не сжимались - все то время, что она говорила. Девчонка почти плачет - это хорошо, значит, все же напугана. Хотя исключать возможность того, что она всего лишь играет, все еще было нельзя - от менталиста можно ждать и не такого. Нет деления на кланы, но при этом магия разная совсем? Это уже откровенная чушь, а значит, вамп врет. Руки ассасина отпустили виски девушки, он нехотя расстался с перчатками. Теперь ладони сомкнулись на ее челюсти - указательные пальцы беззастенчиво задрали верхнюю губу Офелии, а большие нащупали ее клыки. Тонкие, острые - на подушечках пальцев тут же выступила кровь, девушка могла ощутить ее привкус во рту, что должно было только больше распалять ее голод... Как жаль, ведь кровь, которая, возможно, предназначалась ей, теперь растекалась бесформенным пятном по полу. К луже, получив беззвучную команду трагандера, приблизился пес - как раньше Реми, теперь он лакал кровь - торопливо, жадно. Еще одна дразнящая демонстрация для синьорины Темниковой. Насытившись, тварь подошла ближе к девушке и уложила одну из голов ей на колени - с призрачных челюстей стекала на них слюна и остатки крови, красные глаза недружелюбно буравили вамп.
- Ты сказала, что ты уже мертвец. Почему? - Все уже сказанное Офелией Сантино оставил без комментариев - рано упрекать ее во лжи, пусть сначала выдаст больше информации. - Отлично, у вас нет деления на кланы. Но как вы себя называете? Просто "вампиры", bambina? Питаетесь кровью животных и мерцаете на солнце? - Трагандер брезгливо вытер руки об одежду пленницы и уложил их на ее плечи - мужские ладони давили на девушку свинцовой тяжестью, вжимая ее в стул. - Можно ведь и проверить, care mia... - Уловив угрозу в голосе хозяина, тварь низко, утробно зарычала, теперь уже и две другие злобные морды были обращены на девушку. Пальцы Сантино между тем все сильнее сжимали плечи Офелии, буквально вгрызаясь в плоть удлинившимися когтями, доставая уже до костей. - Посмотри в угол, сладкая моя - видишь эту большую штуку с лицом женщины наверху, отдаленно напоминающую гроб? Ее называют Нюрнбергской девой, ну или Железной девой - кому как больше нравится, - ассасин наклонился к самому уху пленницы, снова выговаривая слова тихо и вкрадчиво. - Знаешь, как ее используют? Жертва сажается внутрь, крышка захлопывается, и ты медленно сходишь с ума от тесноты и... О, я забыл упомянуть? Обрати внимание на эти замечательные проржавевшие металлические штыри, которые впиваются в тело жертвы, едва крышка захлопывается. Тебе понравится - штыри довольно тупы, они прокалывают кожу мучительно медленно и тяжело, так же разрывают внутренности и мышцы. Ты от этого, конечно, не умрешь, но станешь заметно сговорчивее. Дерево, правда, сильно пропитано кровью, но знаешь, это дева такая потаскушка - она редко пустует у меня... - трагандер огорченно вздохнул, и снова молниеносно переменил тон - теперь он практически шипел в ухо Офелии, продолжая превращать ее плечи в мессиво. - И если ты продолжишь врать мне, маленькая дрянь, именно там ты и окажешься в ближайшие же десять минут! - Вспышка раздражения или гнева, что бы это ни было, прошла так же быстро, как возникла - Сантино распрямился, теперь ладони просто расслабленно лежали на искореженных плечах девушки, голос звучал как прежде спокойно и немного насмешливо. - Итак, что ты хочешь сообщить мне о своей расе, care mia?

Ремиджио Трагандер

Сидя на полу, он слушал, как извинялась "подставившая" его синьорина. Губы растянулись в улыбке, еще более широкой, чем прежде, сам же Ремиджио не шевельнулся, все, что могла видеть Офелия - черноту под капюшоном, выражение его лица пусть напуганной девчонке дорисует фантазия. Сантино продолжал общаться, его же ручная зверушка, которую манил запах крови, подошла ближе, три головы - и три языка - жадно слизывали с белого кафеля пищу, слуга взирал на пса с обидой и горечью, почему этой зверушке можно, а ему нельзя?
Цербер уложил головы на колени Офелии, потеснив Ремиджио, крадущийся почувствовал запах и другой крови, подобрался, вытянул шею, рассматривая руки хозяина - он поит смертницу каплями нектара, за что? Даже привстал с собственных пяток, чем вызвал неудовольствие зло урчащей псины; пусть выглядит это именно так, хоть цербер брата на самом деле подчинялся и ему тоже.
Собачьи морды уставились теперь на сидящего на коленях слугу, пес попер вперед, толкнув Ремиджио и опрокинув его на спину, окончательно вываливая в крови. Шершавый язык вылизывал кровь, которую он учуял на его лице, лапы стали на плечи, пригвоздив крадущегося к полу. Слуга совершил неловкую попытку освободиться, однако бороться с трехголовой тушей ему было тяжело... В следующее мгновенье от тени под ним оторвался кусок, приобретая очертания кошки; худая, чахлая тварь завопила, отвлекая внимание псины, и рванула к темному углу пыточной.
Цербер оторвался наконец от лакомства, тут же потеряв интерес к слуге, тяжелым бегом направился вслед за ней, поймав почти сразу и сомнув на ней челюсти. Ремиджио поднялся на локтях, продолжая скользить на испачканном кровью кафеле, через какое-то время принял прежнюю позу, сгорбившись еще больше, искоса глядя на цербера, который занимался расчленением теневой кошки. Визжала, как настоящая.
Сантино наконец привлек внимание синьорины к единственной женщине, которая идет с братьями Фортунато рука об руку сквозь века. Не то чтобы Реми любил пытки в Деве, но брату нравилось, кроме того, они были действенными. Последней, с кем общались испорченные или не угодившие игрушки, была именно она; именно она часто развязывала язык не людям, но лилитам. Смазать зубья ядом, от которого каждая рана вместо регенерации будет гнить - не рано ли? Девчонка казалась такой слабой, по красивому личику размазались слезы, того и глядишь, скажет им "чао" и отправится на небеса, как невинно убиенная мученица, а трагандерам придется идти на поклон к вергши, умоляя возиться с трупом.
Дьявольски не хотелось, во-первых, демонстрировать некромантам представительницу нового вида, во-вторых, крупицы информации, которые вытянут из трупа, несоизмеримо меньше того, что чужачка может рассказать сама. Когда Сантино заговорил о деве, голова Реми качнулась, взгляд крадущегося был устремлен к пленнице - нет, только не в деву!
"Он смажет штыри ядом, не смогу тебе помочь. НЕ НАДО," - тихий шепот - у второго уха Офелии, просьба о послушании, не стоит злить хозяина, достанется всем.
Пока же Ремиджио казалось, что чужачка не заговорит. Ей нужно больше времени, чтобы свыкнуться со своим новым положением, возможно, она надеется, что ее вытащат. Со временем поймет, что надежды тщетны; мотивация говорить тоже появится.
"Интенсивней, Паоло," - больше боли, меньше слов. Тень обогнула спину Офелии и нашептала уже брату. Надежды в глазах пленницы не видно, это плохо. Верь она, что ее отпустят, говорила бы охотней. Впрочем, в способности брата заставить кого-либо захотеть подохнуть Ремиджио не сомневался.

Отредактировано Странник (2011-06-18 11:38:16)

Соня Рид

Он ушел, но надолго ли? Нехорошее предчувствие не покидало все время. Конечно, большей паники добавляли металлические штыри, которые торчали с крышки саркофага. И что сделает слуга палача? Захлопнет ли крышку, дабы позволить металлу пробить девушку, принося новый страх и боль? Все обернулось совсем по-другому, послышался металлический скрежет, и крышка открылась больше. Офелия немного успокоилась и недоверчиво покосилась на парня, который вытащил ее с Девы. Перепуганный, взлохмаченный он постоянно оглядывался, будто ждал, что сейчас вернется хозяин и ему влетит пуще прежнего. Все еще дрожа от боли и остатка страха, она оглядывалась на саркофаг, понимая, что уже не там. Существовала возможность, что девушка еще успеет познакомиться со страшными штырями, но думая об этом скорее с ума сойдешь. Сейчас главное унять свои чувства, ведомая своими ощущениями, она совсем забывала слушать других. Оказавшись на коленях вампира, Даханавар почувствовала обеспокоенный взгляд зеленых глаз. Такого цвета она еще не видели ни у кого – ни человека, ни киндрэт. Он напоминал больше рептилию. Несколько секунд Офелия изучала молодое и красивое лицо слуги палача, успев забыть даже о страхе. На какое время он оттянул ее боль и смерть? Лишь на несколько минут и сам мог получить еще нечто больше, нежели пинки. Подняв дрожащую руку, девушка прикоснулась к ссадине. Парень что-то сказал об анальгетике и, оставив ее на полу, унесся куда-то, прихватив с собой и крыс. Как долго мясник будет где-то ходить и как быстро вернется неизвестно, но грех было не воспользоваться случаем. Спокойствие пускай лишь на несколько минут, которые дадут унять всю бурю чувств. Пока слуга бегал, Даханавар прикрыла глаза. Ровная поверхность, была самым приятным, что за сегодняшнюю ночь произошло. Вампир вернулся, не заставляя себя ждать. Уложив голову Офелии себе на колени, парень что-то шептал об том, что боль уйдет, но ей было плевать, будет ли помощь или нет. Все это время она спокойно наблюдала за действиями вампира, за его глазами. Зачем ему это, если существует огромный риск наказания? Ради чего? Или это очередная игра? По своей природе девушка не была доверчивой, а в этом случае или ее искусно водили за нос или же все было правдой. Легкая отрешенная улыбка играла на губах, но глаза были пусты, словно ей было все равно, что происходит. Почувствовав в своей руке иглу, Даханавар напрягла руку скорее инстинктивно из-за не любви к иголкам.
Первый вопрос, которого Фел не ждала, ввел ее в задумчивость. С таким взглядом она смотрела в глаза вампира, желая получить ответ – «зачем это ему»? Парень пробил свою руку и поднес ее к девушке. Кровь манила, подстегала попробовать ее, не смотря на недоверие. Мысль о вредности крови для себя была отброшена. Темная жидкость была сладкая, с каждым глотком все больше и больше распаляя аппетит. Нужно было остановиться, не впадая в безумия. Несколько секунд и дрожащая рука оттолкнула источник, который соблазнял и не давал разуму собрать все мысли в логическую цепочку. По всей видимости, обезболивающие действовало, ведь в теле появилось легкое покалывание. Регенерация усилилась, позволяй искореженному телу восстанавливаться.
Слуга палача перепуганным и настороженным взглядом обводил помещение, все еще остерегаясь своего хозяина. Может он и врал на счет других, но благодаря веществу, которое унимало боль, пришло безразличие ко всему.
- Как тебя зовут? – юная Даханавар понимала, что разговоры ни к чему не приведут, но ей хотелось поговорить с кем-то в ожидании смерти или очередной пытки. – Я же говорила, что одна, но это неважно… меня может забрать отсюда лишь катафалк, если он не захочет избавиться от тела в иной способ…-  и без того тихий голос перешел на шепот. Офелия хотела закрыть глаза и уснуть, не смотря на то, где находится и в каком состоянии ее тело. – Зачем ты дал мне свою кровь? Такой же мазохист, как и я? – Блаженная улыбка не сходила с губ. Она уже чувствовала близость сна, столь желанного забытья. – За такую наглость он не убьет тебя? Ты лишь оттягиваешь неизбежное, и я не пойму зачем? Вашей расе присуща жалость или это нечто иное? – засыпав вопросами вампира, девушка вновь потянулась к его щеке. Такие тактильные прикосновения входили в привычку даже с теми, кому она не желала доверять. Зеленые глаза затягивали и юная Даханавар не желала отводить взгляд. – Мне уже интересно, что этот мясник придумает еще, лишь бы не Дева. Смерть неизбежна в любом случае… Спасибо за кровь, но это было зря…

Ремиджио Трагандер

Всего пара глотков крови, а девушка на его коленях уже не так бледна и слаба, и не так холодна, еще немного и поживее станет взгляд, порозовеют бледные скулы. Вот только, очевидно, либо переборщил он с игрой, либо Сантино переборщил с пытками - опять!Тень-шпик, что осталась за спиной Сантино, тотчас передала ему поток нецензурной брани. Без объяснений - брат наверняка видел, что происходит здесь, так как его тень-шпик осталась за спиной Ремиджио.
Девчонка не хотела выбраться, точней, не верила в то, что ее отсюда могут выпустить.Либо же поблизости действительно не было никого из сородичей, а ее сказочка о западной Европе была хотя бы отчасти правдивой, либо же она не хотела сдать кого-либо из них.Испуганный парнишка сжал рукой ладонь, что потянулась к его лицу, ладошка была холодной, Реми прижал ее к ссадине; жжение, что он испытывал, было настолько малозначительным, что заметить его можно было, лишь прислушавшись к ощущениям, но о присутствии на лице ссадины он помнил.
- Меня зовут Санни, - тихо прошептал, словно боялся звука собственного голоса. - Я дал тебе свою кровь, потому что пропажу из холодильника он заметит...Когда Офелия заговорила о жалости или чем-то подобном, Ремиджио лишь мотнул головой, угрюмо, это могло значит как и отрицание, так и отказ от ответа. А ее раса больно много жалости проявляет? Дознаватели безжалостны даже люди, а маленький цирк, что устроил перед нею Реми, так ведь у разных личностей бывают разные наклонности, садизм - не самое страшное, с чем можно столкнуться.
Кем-кем, а чудовищем крадущийся себя не считал, полагая, что жестокость он проявляет лишь по поводу. Деньги, удовольствие - чем не повод?..Офелия заговорила о пытках, Реми же вновь замотал головой из стороны в сторону, в глазах была мольба - не надо!
- Ты даже не представляешь, как он изобретателен, - губы шевелились, шепота почти не слышно, слуга глотал слоги и слова. - Это только начало. Только начало, понимаешь? - наклонился над девушкой, рассматривая ее.А все же, был немного удивлен; семьдесят процентов пленников, которых он ставил в аналогичные ситуации, пытались воспользоваться слабостью слуги, выбраться из плена; как же разочарованы и огорчены они были. Оставшиеся тридцать либо хныкали, как синьорина Темникова, либо кололись, что же, в этот раз ему не повезло. Баюкая барышню на коленях, и думая о том, что отключится она очень скоро, Ремиджио прислушивался к Тени, что была за спиною брата, а так же сканировал гемофагов - не пришли ли к ним гости, за девчонкой? Не было ли чего подозрительного?..
Не было. Возможно, вамп и правда была здесь одна, и к тому же неофитка, тем лучше для них, мастера магии содержать в плену было бы очень опасно. Когда девушка уснула, Ремиджио поднялся, спихнув ее с коленей, вновь направился в подсобку, и вернулся уже с целым арсеналом инструментов, которых нужно было на ней проверить.Ввел в вену усыпляющее, от которого она будет спать так крепко, что не заметит, даже если ее начнут поджаривать - Реми не хотелось, чтобы девчонка проснулась не вовремя, обнаружив его за неподобающим, как для слуги, занятием.
Во-первых, испробовал на ней слабый ультрафиолетовый фонарь, он обжег ей руку так же, как обжигал детям Лилит; во-вторых испробовано было жедкое серебро, все это было испробовано на больной руке девчонки, вряд ли она заметит отличия, когда проснется.Да и не до того будет.
"Нужно заставить ее обратить кого-то," - пусть девчонка обладает ценными знаниями, но подопытный образец им тоже пригодится. Вновь обратилась к тени, что была с братом, наверняка Сантино сейчас развлекается с хорошенькой Изабеллой, но когда это волновало Реми? Работа есть работа.Через какое-то время, когда регенерация девчонки почти что заживила ее и руки, и колени, Реми вновь сделал ей инъекцию - вновь для скорейшего пробуждения, и сел на пол, устроив ее на своих коленях, как прежде.Когда девчонка проснется, у нее будет впечатление, будто прошло не больше пары минут.

Сантино Трагандер

Дева пугала девчонку по-настоящему - это было видно по тому, как упиралась она, словно нашкодивший котенок, не желая оказаться в саркофаге, по тому, какой ужас был написан на ее лице при взгляде на Деву. Глупышка, если это она считала худшим, что может случиться с ней, как она отреагирует на дальнейшие пытки? Терпения Сантино не занимать, время также не поджимает - можно развлекаться хоть несколько дней кряду...
Но сейчас необходимо было прерваться. По Офелии видно было, что она уже почти готова распрощаться с рассудком - слишком много свалилось на нее сразу - а это было бы совсем невыгодно для братьев. Краткий отдых, возможность восстановить силы усыпит бдительность, позволит расслабиться, тем неприятнее станет возобновление пыток. Пока же пусть с ней возится Реми - брат наверняка станет сейчас изображать добряка, искренне жаждущего помочь несчастной жертве. Кто знает - возможно, это и даст какой-то результат, некоторые на это действительно покупались. Рядом с Реми и Офелией оставался шпион Сантино, все происходящее в подвале он мог при желании видеть и слышать, но воспринимал информацию лишь частично - сейчас не его выход, можно расслабиться.
Педантично избавившись от обуви перед порогом, ассасин вошел в свою спальню и втянул носом запах. Пахло человеком - игрушке запрещено было покидать комнаты хозяина, но сейчас Сантино раздражало, что помещение буквально пропитано ароматами рыжего мальчишки. Теплой крови, юной кожи и все того же страха, который вспыхивал в нем каждый раз при появлении хозяина. Метки делали его по-собачьи преданным, но все равно не могли преодолеть боязнь. Исчез капюшон вместе с тенью, скрывающей лицо, и рыжий мог видеть теперь недовольство, написанное на нем. Начиналась самая интересная часть - предстояло угадать, что именно пришлось не по нраву хозяину, и как можно быстрее загладить свою вину. Мальчишка услужливо метнулся к трагандеру, привычно откидывая волосы с шеи и наклоняя голову - тот лишь покачал головой в ответ. Рыжий вздрогнул, залился краской, будто это был его первый раз, и тонкие пальцы начали поспешно избавлять ассасина от одежды. Сантино поморщился, когда игрушка вновь порезалась об один из клинков, по-девчоночьи ойкнула и потянула кровоточащий палец в рот. После года, проведенного рядом с трагандерами, мальчишка был порочен до мозга костей, но внешне все еще умудрялся сохранять это очарование невинности и неосведомленности. Надолго ли?...
...Снова смятые простыни и сброшенные на пол подушки, как и на закате, но теперь кукла забилась на другую сторону кровати, подальше от гнева хозяина. Хотя и напрасно - Сантино пребывал в неплохом расположении духа. Он прислушивался к происходящему в подвале, и диалог Реми с пленницей искренне его забавлял - все же брат отлично справлялся с ролью униженного и убогого.
- Господин, вы еще не передумали? - отвлек ассасина от размышлений несмелый голос рыжего.
- Не передумал насчет чего, Изабелла? - нехотя отозвался он, не открывая глаз - под закрытыми веками привычную пляску начали тени, завораживая и успокаивая.
- Насчет моего обращения, господин...Подобное заявление заставило Сантино распахнуть глаза и резко сесть на постели, с искренним изумлением рассматривая куклу. Обращение игрушки было полнейшим нонсенсом - их покупали (получали бесплатно), использовали и выкидывали, приобретая новую куклу. Совсем не та личность, не тот склад характера, чтобы пригодиться в клане крадущихся. Да что там, отработанный материал, наверное, и лилианы не взяли бы к себе. Представлять ассасином рыжего, который больше напоминал изнеженную девочку, было откровенно смешно. Но с чего-то же подобная бредовая идея закралась в его голову? Впрочем, меньше всего Сантино хотел тратить свое время на то, чтобы нянчиться с бестолковой куклой. Трагандер притянул к себе рыжего, и тот с готовностью улегся на грудь хозяина, заглядывая в его глаза со страхом и - до чего же противно! - надеждой. Холодные, твердые пальцы дотронулись до мягких губ, погладили по-детски пухлые и гладкие щеки мальчишки, и остановились на висках - ладони ассасина сжимали лицо игрушки, словно он хотел получше его рассмотреть.
- Ты продержался удивительно долго, - без тени сожаления констатировал Сантино, успев еще заметить в глазах рыжего понимание - и ужас.Ладони напряглись, кисти пришли в движение, и раздавшийся треск сообщил трагандеру о том, что свое игрушка отжила - со сломанными шейными позвонками свою полезность он, пожалуй, утратил. Ассасин брезгливо отбросил в сторону разом обмякшее и потяжелевшее тело.
"Обращение... как такая глупость вообще могла прийти ему в голову?"
"Нужно заставить ее обратить кого-то," - он едва не забыл про присутствие в комнате шпиона Реми. Сантино снова настроился на оставленную в подвале тень, увидел, что девчонка спит самым мирным образом на коленях "слуги", и шпион шепнул Реми голосом брата: "У меня как раз образовался один труп, сейчас попробуем". Ход мыслей близнеца ему был понятен и так, без распросов. Юная сеньорина и правда может распрощаться с жизнью в ближайшее время, пусть у них останется что-то на память о ней... Представитель ее вида, например.
- Ну вот ты и дождался обращения, Изабелла, - весело проговорил ассасин, вновь одевшись и взвалив тело себе на плечо. В обычное время он избавился бы от трупа с помощью Тени, но сейчас рыжему предстояло продолжить работать на хозяина и после смерти.Опять оказавшись в подвале и скрыв лицо тенью, Сантино несколько секунд молча рассматривал открывшуюся его взгляду картину, настраиваясь на нужный лад. Потом сидящим на полу вампирам снова начали доставаться щедрые пинки (доставались они на самом деле только Офелии, хотя выглядело все так, словно трагандер злится на обоих).
- Какого дьявола ты вытащил ее из Девы?! Я сказал заняться ею, а не вытирать ей сопли!Когда порядок был восстановлен, и пленница вновь была усажена на стул, ассасин швырнул к ее ногам обнаженное тело рыжего юноши, а сам вновь присел напротив.- У тебя есть еще одна возможность выбраться отсюда, care mia, последняя возможность - моя доброта, знаешь ли, тоже не безгранична. Обрати для меня этого мальчика, только не вздумай рассказывать мне сказки про то, что у вашей расы нет обращения. И помни - это не предложение, тебе придется это сделать, даже если мне придется клещами разжимать твои зубы и стискивать их на шее этой падали. - И небрежный взмах в сторону "слуги". - Помоги ей.

Соня Рид

Как сильно надеялась Офелия умереть от действия мертвой крови, но все обернулось совсем не так. Конечно, ведь эта гадость не убивает, лишь парализует, заставляя чувствовать себя куклой, что не может пошевелиться самостоятельно. Второй раз за ночь ее кровь грязная и причиняет боль всему телу. Насилу открыв глаза, девушка несколько секунд смотрела в белый потолок. Вот и она взамен на информация о коле выдала слабость их расы, но как по - другому? Даханавар бы все равно пила кровь этого ребенка, даже если и отказалась. Эти подлецы заставили ее любыми путями, и в этом сомнений не было. Впору чувствовать себя предателем, но опять это слово принесло боль, уже душевную. Пускай птенец не обратился к Мастеру, не звала, но чувствовала себя брошенной. Возможно, для дальнейшего существования длинной в несколько часов или минут не хватало именно осознания одиночества. Что ж, будет легче принять происходящие.
«Может они и в правду поверили, что я умерла и пошли копать яму?» – не вовремя проснувшийся сарказм, был также удачно придушен. Естественно жизнь в киндрэт после мертвой крови заметить сложно, но слабое сердцебиенье выдает, если кто-то решит проверить. Конечно, не поверили и спустя буквально несколько секунд двери в подвал распахнулись, пропуская двоих вампиров. К чему была их игра в толкалочки, девушка не поняла, мысленно готовясь к боли. Казалось, что сейчас она уже не боится и в некой мере желает ощутить все вновь.
- Мне надоели сказки, - мысленно хмыкнув юная Даханавар лишь наблюдала, не желая никак реагировать. Сейчас она сама себе напоминала ту же тряпичную куклу, которую могут дергать и выгибать в разные стороны, не боясь причинить вред. Резкий рывок за руку, после за волосы – такого не перенес бы никто. Это заставляло чувствовать себя униженной впервые за всю ночь, и если бы Офелия могла сейчас сопротивляться и на тело не действовала мертвая кровь, то всяческим образом пыталась досолить обидчику, хотя бы впиться зубами в ту же руку словно дикая кошка. И вновь она на крюку в подвешенном состоянии, прожигает взглядом полной ненависти обоих вампиров. Что они придумали на этот раз весьма любопытно, теперь же девушка готова к боли и внезапность не станет неожиданностью.
Вновь угрозы и выводы, что киндрэт начнет говорить, а они еще поломаются, только к чему? Юная Даханавар совсем не верила в то, что будет умолять, как бы ни было больно. Да, возможно расскажет что-то, но только в том случае, если боль будет невыносимой.Жаль, что эффект мертвой крови еще не испарился и продолжает действовать на организм, затормаживая движения и мимику. Пару едких комментариев в сторону вампиров были, но оглашению они не подверглись.
Игрушки закончились, как только ее колени вновь оказались сломанными, но на этот раз готовность помогла, и крика не последовало. Сдавленный стон и не более. Быть может, чувство было уже неотъемлемым, стиснув зубы, Офелия наблюдала. Ждала, что же дальше придумают ее мучители. Заклеили рот, весьма кстати, кричать девушка не любила и уж тем более показывать свою боль другим. Но, то, что происходило дальше, заставило беспокоиться. Действие чуждой магии на себе было не только неприятным, но и опасным. Теперь же она смотрела на Санни, умелого игрока, который стащив с себя курточку, разрезал руку. Магия на крови всегда была опасной, сильной. Даханавар как завороженная наблюдала за действиями парня, вслушиваясь в бормотание. Интерес и страх, проснувшийся в жертве мясников, не давал возможности отвести взгляд. Появившаяся тень скрыла вампира полностью. Со стороны выглядело действительно впечатляюще, но когда тень потянулась в сторону Офелии, душу охватил липкий страх, сдавливая и не давая дышать, думать или как-то реагировать. Если поначалу она не чувствовала вреда от чужой магии то теперь ее сознание кричало. Тень начала проникать в нее, доставляя еще больше мучений, чем были. Они знали, что молчание прервется, потому, наверное, и приберегли показательное выступление врушке напоследок.
Казалось, будто тень не просто проходит сквозь девушку, причиняя адские муки, а пытается затмить все, утопить ее сознание волной сильных и мучительных чувств. Если бы не пластырь, то крик был бы очень громкий, но сейчас лишь он глушил то, что рвалось наружу. Слезы уже от боли, весьма правдивые лились по щеках, но за своими ощущениями Даханавар не слышала ничего. Она видела лишь темный кровавый туман, который заставлял каждую клетку организма вопить. Мир превратился в одно ощущения боли, не давая права никак реагировать, а может она и была, только за всем происходящим, киндрэт не понимала ничего. Это конец и сейчас она должна оборвать свое существование, пока еще не сошла с ума, пока разум не сделал ручкой. Следовало найти в себе силы посмотреть на палача, но так трудно сделать это, когда ты буквально тонешь в темном омуте. Сколько прошло минут, секунд не понятно, казалось, что целая вечность одной сплошной боли…
Силы нашлись, только непонятно откуда, Офелия смотрела на вампира, который все это время наблюдал за ней, сидя спокойно на стуле. Он сразу предупредил о том, как следует просить, но даже так девушка смотрела на палача лишь взглядом полным боли и готовности рассказать хоть что-то, за что ее убьет присяга, лишь бы закончилась эта бесконечная ночь. Она принесла ей не просто боль, но и осознание. Осознания того, что все циклично и если ты раньше была при смерти, то все вернется и на этот раз никто не поможет, ты останешься абсолютно одна в мире боли. Проигрывать нужно уметь с достоинством, потому просить она не станет. Если этим ребятам нужна информация, они отклеят пластырь и дадут ей сказать. Но «дело принципа» и «хозяина слова» сыграло свою роль. Еще минута боли и новая попытка. Взгляд тот же, он не переменился, умолять она не станет, это ниже ее достоинства. Даже будучи в таком положении Даханавар оставалась Леди, это вбили ей в голову и продолжали вбивать дальше старшие Даханавар. Ей позволили говорить, но лишь спустя две попытки, на которые было затрачено немало самообладания.
Все еще чувствуя постороннее присутствие в своем теле и боль, которая не проходила, она собралась… решила. Несколько слов и это закончится, умрет. Это будет последняя боль, как эксперимент - что чувствует сородич, которого убивает его же клятва в верности.
- Киндрэт… - слова давались с огромным трудом, тело била дрожь, она тихо плакала, без всхлипов. – Россия и СНГ. – Офелия чувствовала, как в груди появляется жжение, стараясь не дать говорить более не слова. Присяга начала предупреждать болтуна, но девушка старалась не обращать внимания, она говорила, насколько это позволяли силы четко, и даже не пыталась шептать. Говорят, перед тем как умереть, перед человеком проносится вся его жизнь, но нет. Даханавар вспоминала не все. Сквозь слезы она пыталась улыбаться, уже смотря пустым взглядом и видя совсем другие картины перед глазами, нежели подвал, помня и храня в своей памяти воспоминания связанные с ее человеческими родственниками – Шикой, Лешой. Внучатые племянники, но после их знакомства, эти дети стали близки ей, хотя прошлую человеческую жизнь и не хотелось вспоминать. Оставалось, что Шика будет счастлива и ее Мастер уж точно позаботится о своем птенце, а она о нем, зная характер девушки, на орехи может получить и сам Сэнсэй. Леша, который вечно попадает в неприятности, но рядом с Дарэлом он не пропадет. Брат уж точно должен присмотрит за ее вечно радостным и беззаботном мальчике. Хоть он еще тот весельчак, но довериться ему можно. Несколько секунд ушли на воспоминания. Фел помнила еще одного сородича, но только не Даханавар, а Кадаверциан. В отношениях к этому пареньку она так и не разобралась, толи по причине своей ветрености и беззаботности, толи не желания понимать. Амадей… Наставник, отец, который не отозвался на ее боль, хотя знал, что птенец некогда не попросит помощи. Последнее отозвалось, болю.
– Мой клан специализируется на психическом воздействии, остальных своя магия… огонь, духи, некромантия…- Внутри все горело, убивало жизнь в теле уставшего от муки существа. Еще совсем чуть-чуть и тьма, которая принесет забытье. Это чувствовалось по болезненным спазмам, которые мучили и не давали покоя. Возможно если б не висячее положение, то Офелия точно принялась раздирать себе горло, ведь воздух, который как казалось, не был столь важен на протяжении всего существования, сейчас стал востребованным. Но в легких оставалось еще немного для крика от боли, но теперь уже не той, что приносили ей ее мучители, а она сама. Много подробностей они, так или иначе, не узнали, потому верно расстроятся, что источника информации они лишатся...

Ремиджио Трагандер

Ремиджио не сомневался в том, что после Сердца Тени девчонка начнет говорить. Наблюдал за братом, который превратился в сомнамбулу; хрипловатый, тихий речитатив заклинания ласкал слух. К Сердцу прибегать сразу можно, но не с такой жертвой, а с кем-то повнушительней, Ремиджио совсем не нравилось вводить себя в состояние, в котором сейчас был Сантино. Пытка, отчасти, была двусторонней, ноздри крадущегося раздувались, когда он смотрел на щедрый дар, на то, как брат делился с Тенью своей жизненной силой.Когда девчонка взглядом показала, что хочет говорить, Реми нарочно медлил, из вредности, ведь знал, что когда снимет пластырь позже, она начнет буквально выплевывать информацию, что же, пусть помучится еще...Так и было - говорить действительно начала. "Сливки" данных, Ремиджио приготовился говорить долго, ведь беседа наконец-то только началась, как с пленницей начало происходить нечто странное. Сердце Тени больше не терзало ее измученное тело, но терзало что-то другое - тело ее содрогалось в конвульсиях, искаженное гримасой боли лицо - что это могло быть? Реми подошел к ней и пару раз ударил по щекам, словно девчонка могла прийти от этого в себя, но, видимо, это была не истерика, и ни что иное, потому как реакции не последовало...Пытки прекратились, так как извивающееся на крюке тело с закатывающимися глазами говорить явно не могло. Что мог трагандер сделать, когда ценный экземпляр висит на крюке и грозит склеить ласты так невовремя, как только они начали разговаривать - это думать, и припоминать, а кто же может им помочь. Тут же вспомнились слова Темниковой о том, что она уже труп, и ее странное нежелание рассказывать о своей расе сущие мелочишки. Неужели знала, что так будет? Решение пришло быстро - у близнецов был один должник, старый лич-отшельник, по просьбе которого они довольно давно отыскали филактерию его врага и уничтожили ее. Не взяв с Вергши плату, но попросив об оказании услуги в дальнейшем. Теперь же, когда результаты этой ночи грозили сойти на нет из-за поспешной кончины их славной гостьи, самое время было потребовать возвратить должок.
Тень-шпион была выслана к некроманту в качестве вестника, лич прибыл так скоро, как только мог, застав их пленницу в предсмертном состоянии. К сожалению, вылечить ее он не смог, но предложил другой вариант, с которым Ремиджио согласился сразу.
...Девчонка, что жила у него последние пол года, не на шутку испугалась, когда в бежево-пастельную спальню вошел не скрытый фантомом лич, а Реми внес на плече не подающее признаков жизни тело. Но так и не успела понять, что же произойдет, и теперь уже никогда не успеет.В следующий раз ярко-голубые, по-детски широко распахнутые глаза будут смотреть на мир по-другому - будут глазами Офелии.
Мертвое тело киндрэт послушно поглотила Тень, а через несколько часов, когда тень-шпион доложила Ремиджио о пробуждении их гостьи, что переселилась из подвала в куда более дружелюбную обстановку, крадущийся поднимался по лестнице наверх с подносом, на котором была еда - обычная, человеческая. Блинчики, собственноручно приготовленные принцессой, апельсиновый джем, клюквенный сок... с добавлениями. И бутылка хорошего красного вина. Без добавлений.
Деликатно постучав в дверь собственной спальни, Ремиджио зашел внутрь, прикрывая дверь ногой и облокачиваясь на нее. Лукавые светло-зеленые глаза изучали Офелию, будто он не видел ее прежде. Она попала в великолепное тело - по мнению крадущегося, конечно же. Молодое, свежее, восхитительно красивое. И неискушенное, к тому же - трагандер приучал ее к себе все это время. Кормил с рук - и иногда ел ее. Аккуратно. Порою спал с ней в одной постели. Невинная ласка, и ничего больше. Ждал, когда сама попросит близости - ему нравилось наблюдать за естественным увяданием невинности.Девчонка была подарком одного из подчиненных, и крайне удачным - совершенно неиспорченное создание, и вот теперь в этом теле сидит наверняка очень даже испорченный и искушенный вампир. Странно.
- Добрый вечер.Реми вежливо улыбнулся, проходя внутрь комнаты и присаживаясь на краю кровати на собственную ногу. Глядя на девушку с воистину отцовской тревогой и беспокойством. - Как ты себя чувствуешь? Ты, наверное, очень голодна, - крадущийся кивнул на поднос с едой. Обычной, человеческой - теперь она будет есть только такую, надо привыкать. - Да, ты не ошиблась, теперь ты в другом теле... человеческом. Мы очень испугались, когда увидели, что с тобой происходит... Не подскажешь, что это было? Легкая опаска в голосе - а вдруг это заразно? И забота. Много заботы. - Первое время в этом теле тебе может быть непривычно... Координация движений может быть нарушена, хоть и не особо - рост у вас вроде бы был одинаковый. А вот слух, обоняние, вкусовые рецепторы могут работать с нарушениями. Не пугайся, все наладится... Хочешь посмотреть на себя, наверное? - Опять улыбнувшись, Реми протянул Офелии зеркало, что лежало на подносе.

Соня Рид

Чистый белый лист, совершенно новый мир или же противовес всему этому. Что ждало после смерти киндрэт неизвестно. Тьма, забытые… Могло быть что угодно, но ее вырвали с рук смерти, которая так давно звала в свои владенья. Мягкость, теплота и легкая сонная дремота, которая никак не отпускала обрывки сна, которого Офелия так и не помнила. Она понимала, что вот так нежась с закрытыми глазами ничего, не поймет, да и нужно было? Строить версий она не стала, уж слишком легко себя чувствовала, а последние воспоминания были совсем не сладкими. Может, прошедшее было лишь страшным сном? Но память так ярко освежалась, предоставляя девушке ее мучения во всей красе. Если она не мертва, то почему так хорошо? Не решаясь открыть глаза, Фел потянулась. А вдруг сон все еще продолжается и Даханавар всего лишь потеряла сознание там, на крюке от боли. Тогда как быть с присягой, ведь ощущения и близость смерти существовала, она точно умерла.
«Ответы, вопросы – вопросы ответы, да очнись же ты наконец-то!» – мысленно дав себе пощечин, девушка открыла глаза. Обычная комната в пастельно-бежевых тонах, мягкая кровать. Может присяга не убила ее? Так почему же тогда не в подвале на крюку, а в теплой кровати? Стояло прислушаться к ощущениям, а они говорили совсем нечто странное – голод, но хочется совсем не крови, чего-то другого. Потянутся к магии тоже не получилось. Она ощущала себя совсем слабой и хрупкой. Прикрыв рукой лицо, Даханавар встрепенулась и посмотрела на конечности. Обе руки целые, но совсем не ее. Стало страшно, ведь Офелия ничего не понимала. Вся ее сущность была другой…
В двери деликатно постучали, а после на пороге показался один из ее мучителей. Санни… Юная Даханавар насторожено смотрела на того.Что же они сделали с ней... Вцепившись мертвой хваткой в одеяло, она потянула его на себя. Поднос с едой, человеческой едой. Мелькнула догадка – человек. Она больше не киндрэт, а слабая и хрупкая как ваза. Тем временем поздоровавшись, парень присел на кровать, изучая ее с некой заботой, но это все игра и в нее не стоило верить. Впрочем, страха не было, потому она смотрела в эти зеленые глаза с укором. Санни подтвердил все, теперь она в другом теле.
«Испугались? Как же, ведь жертва умирает, информации нет». – Сарказм не ушел и это хорошо, это она и душа не умерла, только заняла новую оболочку. Координация… Сбросив одеяло, Фел осмотрела свое новое тело не смущаясь, сидящего рядом вампира.
«Еще один ребенок…» - немного со страхом, теперь уже не киндрэт, а человек провела рукой по ногам. Не ее, чужое тело пугало. Любезно протянутое зеркало упало на кровать, как только девушка потянулась за ним. Просто выпало из рук. Наконец-то подняв то, она посмотрела на свое отражение. Оттуда смотрел ребенок лет семнадцати – симпатичная мордашка, ярко голубые глаза, светлые русые волосы.
- Зачем вы это сделали? – испугавшись собственного голоса, Офелия вновь уронила зеркало на одеяло. Впрочем, изучения новой себя продолжалось. Сейчас она даже не смотрела на Санни, ее внимание приковано к телу. – Я умерла, хотела умереть, а вы же выдернули меня…еще один ребенок… - голос изломанный и полный обиды. – Я убила себя, но теперь же вы повторите все вновь. Боль, а после смерть… - Обняв себя за плечи, как будто в комнате было очень холодно, девушка смотрела в пустоту. Комическая ситуация и не более. Может психика у ребенка, что служила теперь новой оболочкой и была стабильная, но после пережитого именно бывшая Даханавар, могла иметь какие-то расстройства. Хотелось смеяться со всей комичности ситуации. Смерть никак не настигнет ее, продолжая манить. Сначала тихий смешок, потом громкий и заливистый смех. Пускай думает что хочет. По их вине ей хочется смеяться, а не плакать…

Ремиджио Трагандер

Реми с любопытством наблюдал за девушкой, за ее реакцией. Вот еще недавно она корчилась на полу в пыточной от боли, в предсмертных судорогах, а теперь в абсолютно здоровом молодом теле, в мягкой кроватке (его кроватке, между прочим!), этой чудной пижамке с изображением кролика на майке, и один из "палачей" принес ей завтрак в постель. Девушка была напугана, растеряна, это естественно. Но она начала говорить.
- Что значит - убила себя? Реми подсел поближе к девушке, очень осторожно, приобняв ее за хрупкие плечики. Жест более дружеский, и заботливый, крадущийся мягко привлек девушку к себе. Пытаясь успокоить ее простой лаской.
А, может, и не только. Девочка привыкла к нему. Пусть сознание ее изменилось, но клеточная память осталась. А последнее время реагировала на него маленькая кукла очень... приязненно. Ну очень. Рядом с ним она будет себя чувствовать, как минимум, уютно.
- Маленькая, все будет хорошо, - тихо прошептал Реми.Смех девушки крадущийся воспринял, как истерику. Все то время, под пытками, она держалась молодцом, теперь же, оказавшись в здоровом молодом тельце, в кровати, сдалась, сломалась. После истерики почувствует облегчение, и начнет говорить.\r\nПочему девушка сейчас не была в подвале, не подвешена к крюку - психика человека по сравнению с психикой вампира, словно пластилин. Гибкая, мягкая, вампир вытянет из человека все, что хочет, не зависимо от желания человека. Пытать необязательно, расскажет все сама, это лишь вопрос времени. Очень небольшого промежутка времени. Девчонка осознает свое положение... чуть позже.
А пока Ремиджио успокаивал девчонку, подушечки пальцев аккуратно касались ее лица, вытирая выступившие от истерического смеха слезы. Опять же, тактильные ощущения, которые должны ее успокоить. Когда она более-менее затихла, Реми пододвинул к ней поднос, и, наколов на вилку кусочек блинчика, протянул его Офелии. Заботливо кормил ее "с рук", как прежде кормил тело. Потом же протянул стакан с соком.
- Никакой боли, никакой смерти, все зависит от тебя, маленькая. Тебе нравится здесь больше, чем там, правда? Здесь, пока не придешь в себя, и останешься - если захочешь... - с мягкой улыбкой смотрел в небесно-голубые глаза Офелии, наблюдая за тем, как она пьет сок (оос: согласовано с игроком). И мысленно улыбаясь - далеко не так доброжелательно, скорей зло. Ведь не зря Реми говорил ей о неправильном восприятии окружающей среды рецепторами. Намекая именно на странный вкус сока, в который была добавлена сыворотка правды.Стабильно действующая на людей.Мягкая, гибкая психика - что тот пластилин... - Так скажи мне, что с тобой было, почему ты умерла? Это заразно?

Сантино Трагандер

Такой преждевременный финал действительно оказался для братьев неожиданностью, особенно для Сантино, который воспринимал происходящее сквозь некий транс. Он был настроен на продолжительную пытку Тенью, готов был отдать ей большую часть своей крови, и резко возжелавшая говорить Офелия стала сюрпризом - впрочем, не сказать, что неприятным. В отличие от дальнейших событий, когда едва начавшая поведывать Фортунато свои секреты вамп принялась весьма недвусмысленно загибаться на их глазах. Проводивший ритуал переселения вергши, разумеется, не собирался делать этого в присутствии трагандеров - Сантино, оставшийся без дела, справедливо рассудил, что одного Реми, нетерпеливо ожидающего окончания манипуляций лича, вполне достаточно, и предпочел подкрепиться. Пить старого гемофага - все равно что есть консервы. Вроде бы и еда, и питательно, а ощущение такое, словно пеницилина объелся. Но оба донора братьев были мертвы, и выбирать не приходилось - хотя это и наводило на мысль, что пора озаботиться приобретением новых игрушек.
Этим Сантино и занялся с наступлением вечера, когда Ремиджио отправился к проснувшейся Офелии. Сразу два крадущихся было бы слишком много для одной маленькой девочки, да и не сильно рвался Санни, положа руку на сердце. Был у него запланирован совсем другой визит.
Эту девчонку трагандер заприметил давно и уже несколько месяцев старательно обрабатывал ее родителей. Приличная, но очень, очень бедная китайская семья, по уши погрязшая в долгах, и единственное, чем они могли похвастаться - образцово воспитанная дочь, скромная и покорная Чио. Конечно, для Сантино не составило бы никакого труда забрать девчонку силой или же просто заставить ее родителей продать ему ее, но ему хотелось, чтобы молоденькая азиатка помнила этот момент, когда дорогие мама с папой сломаются и отдадут свое драгоценное чадо в обмен на оплату всех их долгов "благородным сеньором". Страх хотел видеть в ее глазах, потерю надежды и обреченность, когда поймет, что у нее появился новый хозяин. Баловство, конечно, все равно трагандер затем вернется и убьет обоих, чтобы не оставлять лишних следов, но кто сказал, что оно не стоит того? Накачанная снотворным Чио теперь спала на заднем сиденье крайслера рядом с неожиданной соседкой, а Сантино криво улыбался, рассматривая ее заплаканное личико в зеркале заднего вида. Шестнадцать лет, невинное, не видевшее еще мира, дитя - достойная замена Изабеллы. Вторая же девушка была явной ее противоположностью - старше, опытнее, искушеннее, ее не понадобилось ни у кого выкупать, никто не мог ее хватиться. Дышащая жизнью и молодостью, теплая, смуглая, она напоминала Сантино об Италии, а еще - до смешного напоминала одну почти забытую особу из прошлого братьев Фортунато... Реми просто не сможет не оценить такой подарок.
Все еще не проснувшуюся Чио Сантино оставил в своей спальне - доза, похоже, оказалась слишком сильной для такой малышки, она может проспать еще несколько часов. Тогда как вторая (ее имя вылетело у трагандера из головы едва она назвала его) уже начинала понемногу ворочаться на его плече. Брата нашел в его комнате рядом с Офелией, как и ожидалось - не здороваясь, сгрузил спящее тело на ближайшее кресло, скользнув безразличным взглядом по длинным смуглым ногам, которые будто сразу заняли собой половину помещения.
- Никого не напоминает, феечка? - к Реми обращался по-итальянски, присутствие Офелии пока игнорируя. Рука в перчатке небрежно откинула с лица девушки прядь волос, чтобы брат мог лучше рассмотреть его - сходство действительно было заметное. Улыбка, которую едва можно было рассмотреть в тени капюшона, стала еще шире. - Если не понравится, я себе заберу, - пустой треп, в том, что Реми горячую штучку оценит, Сантино не сомневался. Перестав улыбаться, обратился к брату серьезнее, все еще не переходя на английский, но кивнув в сторону Офелии. - Сообщила что-то интересное? Ты спрашивал, связывалась ли она с кем-то? - Сомнительно, конечно, в таком случае гости бы их уже навестили, но лучше перестраховаться. Тем более врать Реми девчонке теперь будет куда как сложнее - метки брата Сантино чувствовал, хоть пока и всего две. Снова тянет, снова играет в игры - горбатого и правда даже могила не исправит. Взяв бокал, из которого до этого пил Реми, ассасин сделал глоток вина и перевел взгляд на Офелию - смотреть на прежнюю игрушку брата и понимать, что за кукольным фасадом скрывается совсем другая личность, было все же немного непривычно. С девчонкой Сантино контактировал всего пару раз, но даже этого было достаточно, чтобы теперь заметить, что перед ним уже не тот наивный ребенок. А еще очень интересно было, как будет реагировать на него бывшая вамп, узнав в нем своего палача. - Можешь называть меня Паоло, - уже по-английски, насмешливо произнес трагандер, обращаясь к девушке. Трогательным тисканьям феечки с погремушкой мешать не стал - устроился в кресле рядом со всей еще спящей девушкой, внимательно рассматривая Офелию, жадно впитывая ее реакцию. Девчонка может оказаться для них очень ценным приобретением, а самым ценным будет то, что никто не будет знать, что скрывается за чахлым, почти детским тельцем. Князь получит интересующую его информацию, а тело чужачки сожрала Тень - оставлять ее в живых было для крадущихся слишком рискованно. Все довольны, все при своем. Особенно трагандеры. - Смотри на вещи веселее, bambina, это ведь могло быть и тело мальчишки.

Соня Рид

Предатель… Она сдает всех не только благодаря сыворотке правды, а и себе. Говорит уже не как о киндрэт, возможно начинает свыкаться с человеческой жизнью, возможно, постегивает обида. Тем не менее, попав в шкуру человека, нужно привыкать. Если просто и честно признаться себе, то Офелия не хотела умирать. Вопрос о том, как жилось бывшей Даханавар под присягой, был проигнорирован. Существовала как-то, пока не начала болтать, сохраняла даже скрытность, но, сколько могла еще? Может Санни и был прав на счет того, что она почти ничего не потеряла, но даже в таком маленьком возрасте девушка не страдала и в некой мере смотрела весьма позитивно на будущие. Теперь же участь донора немного пугала.
«Игра, а ты всего лишь пешка, расходной материал…» - досадливо покачав головой, Офелия поставила бокал на тумбочку и хмуро посмотрела на вампира. Не стоило пить вино и это уж точно, голова помутнела и теперь придется идти и засовывать голову под холодный душ… Все же не холодный – теплый. Рассказывать дальше. А стоило ли?
- Возможно, - еле слышно прошептала она, наблюдая, как парень целует ее запястье. Наверное, он был голоден и именно сейчас погрузит свои клыки в руку. Девушке не нравились те странные ощущения, которые приносили простые прикосновения, как и то, что Санни звал ее «маленькой». Может неспроста тот говорил ей о метках в начале и успел уже их поставить. Вот только сколько? Еще бы теперь она его имущество и не более, но если думает, что бывшая Даханавар собиралась так легко распрощаться со своей свободой, то сильно заблуждается. \r\nВыводы о схожести этих вампиров с кланом Тхорнисх оказались лишь отчасти правдивыми. Наемники, убийцы… В их методах Офелия убедилась, заставят кого - угодно возжелать смерти. Внимательно насколько это возможно, она ловила каждое движение, мимику и хмурилась. Им нужна информация и только ради нее затеялась вся комедия с заботой.
- Учить? – удивления в голосе было настолько правдоподобно, что девушка даже моргнула несколько раз. Какой толк ему учить себя защищать, языку, если вскоре игрушку сломают? Или это программа максимум – развлеки себя? – Я умела управляться с веером, немного с кольтом…
«Балерина?»- недовольно покосившись на свои ступни и придирчиво осмотрев все, бывшая Даханавар хмыкнула. Стать на носочки естественно никто не собирался. Может дитя развлекало их подобным балетом, но Офелия не собиралась. И вновь вопросы, глаза, что гипнотизируют… «Зачем же ты пила глупая?» – стоило ответить на вопрос, но девушка не могла оторваться от созерцания зеленых глаз. Лишним был последний глоток, да все это. Стоило проснуться, воскресить в себе свой характер. - Мы… - она споткнулась буквально на слове, отвела взгляд, но вновь вцепилась в руку Санни. Ей так легче предавать, смирится с тем, что теперь человек, что просто много знает. – Даханавар считают самым многочисленным кланом… - сейчас Фел рассматривала черты лица, которые теперь долго станут мелькать перед глазами. – Я не знаю точное количество. Кто-то имеет собственное жилье, кто-то живет в резиденции клана… - Легкое головокружение и девушка отвела взгляд, снова смотря в пустоту. Отказаться от имени, значит отречься и от прошлого, что маячит где-то на горизонте.- Видимо мое настоящие имя приносило лишь несчастья… - горькая усмешка озарила губы. А ведь оно так и было, прямо, как писал Шекспир, вечно несчастная Офелия… - Соня, так Соня, только не говори мне «маленькая».
Последующие же события ошарашили, когда вошел палач, ее мучитель с телом наперевес. Сгрузив смуглую девушку на кресло, он обратился к Санни как равному. Конечно, бывшая Даханавар и так разгадала игру этих господ и велась на вранье дальше, но исключительно лишь Санни. Может догадка о метках и была правдой, ведь ее отношение слегка заметно потеплело. Это чувствовалось по сравнению с ее мучителем. Они оба друг друга стоят, ведь еще неизвестно кто совершает большее зло – тот, кто убивает или кто командует или смотрит.
Притворившись глухой, Офелия не реагировала на разговор двоих Трагандеров. Все больше наблюдений и поднимается волна бессильной злости, которая врядли найдет выход в большом количестве.
- Вот и познакомились, - ядовито сладко произнесла девушка, наблюдая в ответ за Паоло, как и он за ней. – Может мне стоит спросить тебя, где мое тело? – Милая улыбка, возможно, выглядела не так умело как когда-то, но плевать. Они хотят играть – получайте господа. - Ты представить себе не можешь, как это лишится всего. Думаете, раз я неофит…была им, так поверила в ваши игры? Хотите информации – вертитесь… - внезапно, как вспышка в мозгу пронеслось воспоминание. Она забыла о том, что попросила своего маленького друга подождать ее в отеле, но так и не вернулась. Обещала же принести чего-то вкусного, вернутся наконец-то! Момент и она пытается поскорее выбраться с кровати, но при этом падает на пол. Все же нельзя обниматься так с одеялом, потому что лицом познакомишься с полом точно.
- Твою ж бабушку! – выругавшись, бывшая Даханавар села на пол и осмотрела себя. Вроде целая и на том спасибо. – Мне срочно нужно в отель и мне плевать на все! Если я не заберу его оттуда, то он обидится и сбежит, точно сбежит. – Явно паникуя, Офелия не обращала внимание на Трагандеров. Подхватившись на ноги, она неловко закачалась, как будто стояла на канате, а не на твердой поверхности.
«Возьми себя в руки, циркачка…» -  Выжидающий взгляд на Санни. Даже если сейчас кто-то запретит выходить из комнаты, девушка плюнет и поступит по своему, пытаясь любыми методами, вернутся за своим питомцем. – Мне нужно туда… Если собираешься жрать мою кровь, то иди на уступки… - может в ней говорило еще вино или природная наглость, но от своего отступать никто не собирался. Возможно, так бывшая Даханавар оттянет участь этой смуглой незнакомки, ведь в то, что ей придется несладко, сомнений не было.

Ремиджио Трагандер

И опять послушный ответ на заданный Реми вопрос. Крадущийся мысленно удивился - живут в резиденции? Весь клан там, что ли, поместиться может? Игрушечный, должно быть, какой-то клан. Да еще и самый многочисленный. Князь будет доволен. Очень.
- Не называть "маленькая"? - тихо засмеялся Реми. - Извини, маленькая. Привыкнешь. Еще и понравится. \r\nПриближение брата, с которым было еще два человека, он почувствовал заранее. Уже догадываясь, кого Сантино привез - новых игрушек. Сонечкино тело, конечно, хорошо, но с ним в полной мере не наиграешься, так как она и ласты склеить может. Снова. Конечно, всегда можно обратить ее труп, тогда он ее просто-напросто просканирует в случае нужды, но ведь идти на такое совсем не хотелось. Обращать Ремиджио перестал давно, вдобавок избавившись от своих птенчиков - к чему растить палачей?
Сантино зашел в комнату, на плече его находилось женское тело, о сходстве можно было бы говорить еще до того, как брат откинул с смуглого лица темные волосы. Телосложение, рост, фигура - даже этим абсолютно чужая, живая девчонка походила на его мертвого Мастера.Доротеа Реми давно съел и переварил, но вот теплые чувства к ней остались. Проявились исключительно после ее смерти, так как благодаря испанке крадущийся получил желанную власть над Тенью.
- Говорит охотно, сообщила много интересного, насчет связи спросишь сам, - ответил брату на вопрос о киндрэт в теле погремушки. - Теперь Сонечкой ее зови, Паоло, - насмешливо улыбаясь, посмотрел на последнюю. Затем же внимание крадущегося переключилось на незнакомку. - Дьявол, да это же моя шлюха-матушка! - весело воскликнул Ремиджио, вставая с постели и, склонившись над сонным телом, придирчиво рассматривая его. - Принцесса, где ты откопал ее? В каком борделе? - отвечал брату тоже на итальянском. Взяв девушку за подбородок и ощутимо сжав его, оттянув одно веко - приходит в себя, миленькая. Вот и оба глаза открылись, хватит изображать сон. - Милая, мы столько не виделись, долгие годы, десятки лет! - заботливо проворковал уже на английском. Чтобы девушка могла понять его. То, что она не понимала смысл, крадущегося не интересовало. - Не узнаешь меня? - отпустил подбородок, все еще скользя цепким взглядом по красивому лицу. - Нет? Паоло, она не узнает меня, ты приволок не ту девушку. Слышишь? Положи обратно, откуда взял! Или просто извинись перед дамой и дай денег на такси, - почти возмущенно посмотрел на брата. А затем заливисто расхохотался, не обращая внимания на испуг девчонки. Пусть привыкает.\r\nПрисев на кровать, не сводил взгляда с новой куклы. До чего же хороша, а сходство с Теа - даже в ярко-голубых глазах. Ирония судьбы, да и только - играться с дамой, что многие годы издевалась над ним, подкладывая под всех, кто платил ей малейшие гроши, - сплошное удовольствие. Потому все действия Сонечки, и ее воспринимал будто сквозь пелену. В комнате присутствовал Сантино, потому Реми мог позволить себе расслабиться... немного.
– Мне нужно туда… Если собираешься жрать мою кровь, то иди на уступки…
- Легко, - хмыкнул Ремиджио, взяв девушку за руку и чуть потянув на себя. Вторая рука вытянутой легла на ее шею, не давая приблизиться, зубы же сомкнулись на запястье. Условно добровольно, не так ли? Несколько больших, жадных глотков, которые не дают чувство насыщения, но избавляют от голода. После рука на шее согнулась, а та, что держала запястье, сжалась с сильней. Вот уже Сонечка лежит на коленях трагандера, а в рот ей капает его кровь, из запястья, только что прокушенного им же для этих целей. - Глотай, малышка, не отравишься. Это почти вкусно, хоть и не так, как могло показаться тебе днем раньше, - Знал, как держать голову, чтобы не получалось отклониться. Убедившись в том, что четвертая метка поставлена, широко улыбнулся и зажмурил глаза. Погружаясь в совершенно сбитое с толку, частично испуганное, частично кипящее от бессильной злости человеческое сознание. Не коктейль - блаженство. - Через полтора часа, маленькая - куда угодно, в нашей компании, - помог ей подняться, а сам пошел к шкафу - девчонке понадобиться одежда. Выбрав кое-что по своему вкусу, протянул это Соне. Взгляд остановился вновь на брате, смотрел на него несколько секунд с лукавой улыбкой. И благодарной к тому же. - Выметайтесь.

Сантино Трагандер

Видимо, феечка совсем заскучал, изображая няньку и жилетку для слез, раз так быстро и охотно переключил свое внимание на новую предложенную братом игрушку. Эффект оправдал ожидания - давно почившую Теа в смуглой девушке Реми признал сразу, тут же начав обращаться с ней соответственно. Зная историю взаимоотношений Ремиджио с Мастером, девушку впереди ожидали весьма нелегкие времена, но сочувствия Сантино, разумеется, не испытывал - смеялся вместе с братом в ответ на его слова о том, что это "не та девушка". А сам пытался представить, что сделал бы, попадись ему человек, напоминающий Бальтазара - заперся бы с ним, пожалуй, в пыточной на пару дней... Хотя, говоря откровенно, злости к сиру Сантино не испытывал - ни одна из его садистских выходок не прошла для ассасина даром, каждая закалила, научила чему-то.
- Обижаешь, care mia! Не в борделе, а в весьма приличном стрип-баре - отлично танцует, кстати. Но я бы на твоем месте ее все же продезинфицировал, -  поморщился брезгливо - люди вечно болеют какой-то заразой.
За цирком, который устроила братьям забытая было Офелия (ах уже Сонечка?), Сантино наблюдал с веселым интересом, сопроводив тихим смешком последние слова, адресованные Реми - девочка явно пыталась ставить тому условия. Что последует дальше, догадаться было нетрудно, и трагандер откинулся в кресле, наблюдая за процедурой проставления последних двух меток. Приоткрытые губы недовольно дернулись, когда крадущийся уловил запах крови брата - самым эгоистичным образом не переносил, когда Реми делился ею с кем-либо, считая это исключительно своей прерогативой. В том, что Реми захочет остаться со своей новой куклой наедине, тоже не сомневался - видел по блеску в его глазах, какой удачной оказалась эта случайная находка. Сантино усмехнулся в ответ - "всегда пожалуйста" - и поднялся, потянув за собой за руку и Соню.
- Управишься за полтора часа-то? - еще один короткий смешок, и ассасин уже скрывается за дверью вместе с девушкой, обронив напоследок. - Постарайся не сломать ее в первый же раз, феечка.
На самом деле, на то, что будет делать брат со своей игрушкой, Сантино было глубоко наплевать - вряд ли он бы даже тащил ее в дом, если бы не хотел удержать Реми (хотя бы на какое-то время!) подальше от Чио. В том, что долго ему это удаваться не будет, даже не сомневался, но все же испортить эту девочку трагандер хотел сам. И приучить ее хотел к себе, а не к "одному из близнецов".
Оказавшись вместе с Соней в своих комнатах, прислушался - Чио все еще спала в спальне, которой на ближайшее время суждено стать ее. А значит, на какое-то время девушка полностью в его распоряжении.
- А теперь можно и поговорить, маленькая, - трагандер сел в кресло и дернул Соню за руку, усаживая ее себе на колени. Хрупкая кукла, слишком слабая, чтобы сопротивляться в руках хозяина. А таких хозяев у нее двое - долго ли проживет игрушка? Надо все же быть с ней хоть немного аккуратнее, ценный экземпляр все же... - Отвечаю по порядку. Твоего тела больше не существует, так что если ты хотела устроить торжественные похороны прежней жизни, всплакнуть над искореженным трупом, то вынужден тебя разочаровать - даже кровь в подвале уже замыли. - Рука Сантино нашла маленькую ладошку - даже по сравнению с не самой крупной комплекцией крадущегося девушка была миниатюрной, настоящая куколка. Мужские пальцы переплелись с женскими (детскими?), ассасин поднес кисть Сони к своим губам - на запястье еще виднелись крошечные следы от клыков, но они быстро затягивались. Кусать не стал - только обозначил легкое касание губами к месту укуса. Рука девушки была аккуратно закинута за шею Сантино, сам же он продолжал одними только подушечками пальцев исследовать ее тело - аккуратно, почти целомудренно. - Второе - каждый из нас, проходя обращение, теряет прошлую жизнь и начинает новую. Мы сохранили твою жизнь, пусть и сделали это по своим мотивам и не самым привычным для тебя способом. Так что не надо этого merda* про потерю всего и нелегкую судьбу. Сейчас все зависит от тебя - будешь умницей, проживешь долгую и, возможно, даже интересную жизнь. В противном случае всегда можно вернуть тебя в подвал - надеюсь, ты понимаешь это. - В голосе трагандера при всех этих словах совсем не было агрессии, угрозы - он звучал мягко, плавно, даже интимно, словно Сантино говорил о чем-то личном, что касалось только их двоих.  Волосы Сони были заботливо перекинуты на одно плечо, губы крадущегося мягко, ласково дотронулись до маленького ушка - девушка могла чувствовать слабый запах вина и крови, раньше она чувствовала бы их гораздо острее... - А теперь постарайся спокойно и внятно объяснить, кого ты оставила в отеле и почему тебе нужно его забрать. Даже так - почему я тебе позволю это сделать.
* (итал.) - дерьмо

Соня Рид

Наверное, не нужно было так реагировать, сдержатся и не показать своего омерзения, ведь теперь точно все используют против нее. Впрочем, долго оставаться в комнате она не хотела, пускай эти твари, и сидели в аквариумах. Дождавшись ответа хоть какого-то от Паоло, девушка недовольно покосилась на того и пошла к двери. Конечно, все мысленные доводы были как нельзя, кстати, и правдивыми. Завернули как контрабандиста на таможне, но отобрали не только стилет, но и одежду.
- Могу и почесать, если тебя это позабавит, - злобно прошипела Соня. Заявление об одежде заставили несколько раз моргнуть. Издевательство не иначе как. Чего-чего, а одевать себя бывшая Даханавар не могла позволить. Да и как это выглядело, может эти вампиры, и ввели такой режим для своих игрушек, но смирится ой как трудно. Буквально подпрыгнув от шлепка по мягкому месту, девушка зарычала и очень нехорошо посмотрела на Трагандера. Спорить не стала, отправилась в ванную. Грохнув дверью, она заперла ту на замок и, наверное, с минуту ходила из угла в угол. Паоло злил ее еще как. Но в отличие от Санни этот же нисколечко не скрывался – прямой в доску не иначе, без ширмы. Правда оба ассасина друг друга стоят и даже чем-то дополняют.
- Ударить в спину? Хорошая идея… - мстительно улыбнувшись, Соня посмотрела на отображение в зеркале. Даже с таким милым и невинным личиком можно пакостить, играть, а также получать удовольствие от игры. – Что ж, первый урок мы получили…Стащив с себя пижаму, девушка критически осмотрела то, что ей досталось. А ведь прав был подлец Сантино – не трогал, что не могло не радовать. Быстро приняв душ, она не теряя ни секунды, стала шарить взглядом по ванной комнате. Не в полотенце же ей идти, но вскоре нашелся и халат. Один критический взгляд, даже принюхалась, правда все же одела. Запахнувшись получше, она вышла с ванной, но тут же усадили на кресло. Такое вот отношения никоим образом, не могли вписаться ни в какие ворота.
- Я могу и сама одеться, не стоит делать с меня такую же куклу, как была эта девочка, - в голосе звучало море негодования. Хотя рыпаться Соня не стала, пускай оденет ей на ногу этот проклятый чулок, но дальше она точно станет вырываться.
«Мерзость», - пытаясь подальше убраться от Паоло, бывшая Даханавар буквально вжалась в спинку кресла. Трагандер все же выудил одну из зверушек со своего аквариума, и та вольно гуляла по хозяину. Стараясь уделять меньше внимания пауку, она недовольно покосилась на парня. Вопрос, конечно, застал врасплох. Естественно Офелия не раз испытывала желания убить. Как в тот раз в доме Роджерсона, ей было наплевать на своего ухажера, который так раздражал, но не убила.
- Думаю, каждому хотелось убить по своей прихоти или нужде… - дальше последовали какие-то звуки, что старательно не хотелось слышать. Возня, крики, а после голос Сантино. Видимо получил свое от игрушки за чрезмерную ласку. Мстительно ухмыльнувшись, Соня несколько секунд смотрела в потолок, прислушиваясь к тому, что происходит. Девочке не позавидуешь, кто попадает в лапы этих детей - погибают, сомнений нет. Кто-то мучается дольше, кто-то совсем ничего.
– Не играли в куклы в детстве, так ведь? – Насмешливо фыркнув, девушка продолжала наблюдать за Паоло. – Нет, я никогда не убивала, но желание было честно признаться и не раз. Некоторые люди просто заслуживают смерти… - Вспомнив самое плохое, что могли сотворить люди, их глупость и трусость на ее лице отразилось отвращение. Сейчас она не кривила душой. Люди не просто безобидные овцы, что дают им кровь, играют свои мелкие роли на шахматной доске вампиров. - Мой клан диктует иную политику. Убьешь человека, даже по неосторожности и если узнают в семье, и не дай Бог другие вампиры – полоскать твои кости будут долго. Может наказание. Позор на клан и все такое... Впрочем, могут ведь и изгнать, что в случае моей семьи равносильно смерти. – Склонив голову на бок, бывшая Леди прищурила глаза. – Даханавар прежде семья… - Дальше продолжать не имело смысла. Теперь она никто им, как и весь клан ей. Человек, игрушка, не Даханавар - стоило помнить это. – А что у вас? Или клан Трагандер, наемные убийц - одиночки, не привязаны к своим сородичам?

Ремиджио Трагандер

Как только Сантино с Сонечкой покинули спальню, в комнате повисла тишина. Ремиджио сел на кровать напротив девушки, пристально глядя на нее с немой укоризной. Девушка же просыпалась. Открыла глаза, начинала шевелиться, крадущийся помнил, каким непослушным и ватным оно бывает после снотворного. Аккуратно, не поворачивая головы, посмотрела на дверь. Потом перевела взгляд на трагандера, тотчас встретившись глазами с его. Ремиджио сочувственно покачал головой. Девчонка в ответ обреченно усмехнулась, обнажив ряд белых зубов. Клыков, увы, не было.
Сходство с Теа, столь очевидное еще минутой ранее, стало стремительно развеиваться теперь. Дело было не в прикусе, скорей во взгляде девушки, слишком много было в нем молодости и глупости. Ремиджио брезгливо скривился, закрыл лицо руками, просидев так несколько секунд, а после потянулся к тумбочке.Во-первых, выключил диктофон, который до сих пор работал, во-вторых, вытащил оттуда пудреницу. Аккуратно раскрыл ее, прикасаясь к предмету с и вовсе несвойственной для Ремиджио бережностью и нежностью. Лежавшей внутри металлической лопаткой отделил горстку коса, что находился в нижнем отделении пудреницы. Верхнее отделение дамского аксессуара - удобная, а, главное, чистая поверхность, на которой снежок можно разделить.  Не слишком долго звучало мерное постукивание лопаткой о пластик. Ремиджио коротко шмыгнул носом, медленно выпрямляя спину, вновь глядя на игрушку.Наткнулся на взгляд – заинтересованный. Жадный, голодный.
- Хочешь? – уверенный кивок в ответ. – Заработай, - щелчок – захлопнулась пудреница, а Ремиджио прилег на кровать, опершись о локти. – Станцуй мне.
Вновь потянувшись к краю кровати, выключил свет, в темноте он видел не хуже, а вот возбужденное наркотиком нездоровое воображение дорисовывало все те детали, которых не хватало прежде. Теперь яркие, почти ультрамариновые глаза куклы казались ему волшебными, в ее по-кошачьи плавных движениях вовсе не недоставало изящества, а молодое, стройное тело казалось самым красивым из тех, которые он когда-либо видел. Дешевого тряпья, в которое она была одета, естественно, тоже не замечал. Девушка поднялась с кресла, медленно закружившись в танце. Пластичные движения тренированного тела, приученного соблазнять, совращать. Наверняка ей платили щедрые чаевые. Слезящимися глазами Ремиджио наблюдал за танцовщицей, а воображение рисовало совсем другую картину, подсмотренную в воспоминаниях. Когда же в его сторону полетел первый предмет одежды, крадущийся почти обиженно шмыгнул носом, приоткрытые губы подрагивали, выдавая раздражение, овладевшее ассасином. Тень, что прежде была на месте – под ногами крадущегося – оторвалась от них, медленно поднимаясь с пола, становясь рядом с девушкой, обретая объем. Теперь была осязаемой. И имела очертания самого Ремиджио. \r\nТанцовщица получила партнера, крадущийся так и не заметил, удивилась она ему, или нет. Наблюдая общую картину, и поддерживая плетение теневой фигуры, куклы на ниточках, ему было не до таких мелочей. Тень послушно вела девушку в танце, а та быстро сообразила, чего от нее хотят. Не пошлый стриптиз, сдобренный разбрасыванием дешевого тряпья, а нечто куда более романтичное. И интимное – полулежа на кровати, ассасин танцевал с ней румбу, самый чувственный из танцев. Как хороша!Ремиджио еще некоторое время наблюдал за куклой, затем вытер выступившие на глазах слезы тыльной стороной ладони, потер кончик носа. Тень, что прежде танцевала с девчонкой, почти швырнула ему ее в объятия и вернулась на прежнее место  - к ногам хозяина. Ремиджио же поймал девушку – принял мягкими, воистину сыновними объятиями, зажмурившись, прильнув лицом к смуглому горячему плечу. И замер, не желая спугнуть момент. Мать крадущийся запомнил красивой, но изрядно помятой. И умирающей. Темноволосая, смуглая итальянка, которую изуродовал туберкулез. Увяла молодая кожа, потухли глаза, тело утратило ловкость и силу. Посерело. И все равно, она была красивой.  Мастер, вторая мать, была еще большей шлюхой, и тоже при жизни вызывала у Ремиджио мало теплых чувств. Дьяволица научила его многому, ассасин понял, что будет скучать по ней – не слишком часто, и не слишком больно, скорей даже радостно предаваться ностальгии - глядя на ее иссушенное диаблери тело. И вот теперь, обнимая мягкое, податливое тело, испытывал то же желание – любоваться его увяданием.
Крадущийся мягко отстранился, заглядывая в глаза девушки, в них был не испуг, но ожидание. Заработала ли дозу? Ладонь Ремиджио скользнула по ее лицу, сначала крадущийся придирчиво осматривал ноздри на предмет признаков употребления дури, не найдя их, пальцы бесцеремонно оттянули верхнюю губу. Рассматривая болезненно яркие, но пока еще не кровоточащие десны, потянулся за пудреницей. Крадущийся заботливо делился с ней «снежком», почти ласково втирая его в больные десны. Если кукла переживет сегодняшнюю ночь, то эту дрянь из ее крови он выведет, питаться привык здоровой кровью. Но сегодня пусть получит маленький подарок…
Мягкое, горячее тело на его коленях оживилось, прильнуло к нему, признавая хозяина. Разве что не мурча от удовольствия. Некоторое время ассасин еще рассматривал девушку, голодно, словно никак не мог насытиться ее видом. Затем же руки, прежде нежные, начали грубо срывать с нее одежду. Все равно в этом она ходить здесь не будет. Послушная кукла помогала ему – горячие руки стаскивали с Ремиджио майку, затем тонкие женские пальчики заскользили по торсу, повторяя узор татуировки, отчего ассасин тихо заурчал. Мастер никогда не прикасалась к нему так ласково. …Два обнаженных тела на полу, тонкие стройные ноги скользили по спине и бедрам Ремиджио, привлекая его к себе, подбадривая, подстегивая… Трагандер не стал медлить, прижал к своему лицу трогательно хрупкую женскую ладошку, целуя наманикюренные пальчики, запястье, кисть. Ласковый котенок, что медленно превращался в чудовище – с каждым разом движения крадущегося становились все жестче, сильнее, будто он хотел раздавить свою любовницу, или как минимум причинить ей адскую боль. Обдолбанная кукла даже вырваться не попыталась – лишь ноги на его бедрах инстинктивно сжались, словно желая сдержать слишком пылкого любовника, красивый ротик искривился, а из горла вырвался крик – громкий, сладкий для слуха Ремиджио. Он никогда не делал так больно Мастеру. Еще несколько криков – и Реми почувствовал тоже боль, что было очень странно, затем же понял, что ее ладонь, которую он все еще держал прижатой к своему лицу, сжалась, острые ноготки впились в кожу, оставляя на ней борозды.
- Сука! – в сердцах воскликнул Ремиджио, отталкивая от себя руку, с недовольством облизывая губы, по лицу его теперь тонкими черными ручейками текла собственная кровь. Затормозив, издеваться над куклой тоже перестал, опустившись над нею на локти, и зло глядя в испуганное лицо. Девчонка молчала. Ультрамариновые глаза блестели от слез. – Не бойся, - посоветовал Ремиджио, внимательно глядя на нее. Первая и вторая метка. Затем же склонившись над шеей, погрузил в нее клыки, начиная пить. Третья. Кровь у нее была сладкая, несмотря на то, что ее изрядно портил привкус кокса. И чего-то похуже. Ужиная, Ремиджио опять был ласков с ней, по дрожащим пальчикам, что гладили его спину, понял, что ей понравилось. Насытившись, крадущийся отстранился, во второй раз за вечер прокалывая клыками вены на собственном запястье и давая человеку кровь – девчонка жадно глотала темную жидкость, что тонкой струйкой полилась ей в рот…
Уже потом, когда измученное жесткой лаской крадущегося девичье тело лежало на кровати, завернувшись в бежевое одеяло, жалось спиной к стенке, Ремиджио заговорил с ней. - Больше никакого кокса, и прочей дряни – выброшу тебя на помойку, - трагандер швырнул ей бутылек с зельем, которое ускоряло выведение из крови токсических веществ. Ждать целую неделю, пока кукла станет съедобной, не собирался. – Это на вкус противно, но будешь пить – вместе с едой. Еда – спустишься вниз по лестнице из комнаты. В холодильнике. Чего-то не хватает – обращаешься к прислуге. Ясно? Выйти из дому захочешь – выйдешь. Насовсем выйдешь, отовсюду, - опять в ответ – понятливый кивок. Крадущийся послал шпиона к брату, с просьбой зайти в его спальню. А вот девушка явно была неразговорчивой. В глазах застыл вопрос, крадущийся почти услышал мысленное обращение, которое она так и не отважилась произнести вслух.
«Как мне называть Вас?» - с почтительным страхом. Действие дури, перебитое большим количеством в крови адреналина, сильной болью, потерей крови, а после – еще и превращением ее в гемофага, очевидно, закончилось, теперь девушка, что закономерно, боялась Ремиджио, и очень не хотела его расстроить. Цеплялась за жизнь. Вкрадчивый голос отвечал ей: «Хозяин»

Сантино Трагандер

Поведение погремушки откровенно забавляло - то ли бывшая вамп еще не отвыкла от того, что была раньше посильнее, то ли просто непомерная гордость мешала относиться к ситуации проще. Ни гордость, ни наглость ни в коей мере не сделают ее пребывание в убежище Фортунато легче и проще, но все же слушать ее шипение, рычание и ехидные комментарии было куда лучше, чем если бы она ныла и скулила в темном углу, оплакивая потерю прежней жизни и свободы.
- Мне нравится это делать, не лишай меня этого маленького удовольствия, care mia, - мягко, словно крадущемуся и вправду нужно разрешение куклы на то, чтобы делать с ней то, что заблагорассудится. - Да, в моем детстве вообще не все благополучно обстояло с игрушками, малышка. Но это совсем невеселая история, вряд ли ты захочешь ее слушать, а я - рассказывать. Второй чулок также оказался на ноге Сони, Сантино бережно, словно девушка была хрустальной, поставил ее на ноги и аккуратно расправил на ее бедре тонкое кружево. Теплый, пахнущий им, халат был сброшен на кресло - на обнаженное юное тело ассасин смотрел спокойно, почти безразлично, хоть Соня его взгляда видеть и не могла. Надевая на девушку белье, трагандер продолжал говорить как ни в чем не бывало:- Хорошее желание, правильное, bambina. Но если хотела, почему же не убила? Не отказывай себе в маленьких слабостях, без них мы - трупы, не более. - Развернув Соню спиной к себе, ассасин ловко застегнул бюстгальтер и, лукаво улыбнувшись, мягко поцеловал ее плечо. Не потому, что захотелось, потому что знал - ей это не понравится. - Эти киндрэт все такие овцелюбивые или только твои бывшие сородичи? - Услышав слова о семье, Сантино многозначительно хмыкнул и растянул губы в широкой, шельмовской улыбке, наблюдать которую Соня частично могла. - Теперь мы - твоя семья, привыкай, маленькая. - Хотя трагандер и обращался с девушкой, как с куклой, пока он был довольно аккуратен и даже заботлив - ни одного резкого движения, никакой грубости и причиненной боли. Снова оказавшись с Соней лицом к лицу, Сантино принялся методично застегивать мелкие пуговицы на рубашке, продолжая разговор. - Одиночки? Можно сказать и так. Собираться вместе - значит, привлекать к себе внимание, привлекать к себе внимание - значит, рисовать на своем лбу мишень. Это касается не только ассасинов, это естественный закон хищников, странно, что я объясняю это тебе. У киндрэт отсутствует инстинкт самосохранения? - Расправив на Соне рубашку, Сантино критически осмотрел ее и расстегнул еще одну верхнюю пуговицу. - Привязанность к сородичам - что за чушь? Это уже не маленькая слабость, bambina, это большая слабость, которая сильно усложняет жизнь. - Трагандер уже взял в руки юбку с дорогими сердцу Реми пайетками, когда услышал голос тени за своим плечом. - Дальше сама. Жди здесь. - Кинув лоскут ткани, который веком ранее не назывался бы даже поясом, девушке, Сантино вернул тарантула в терариум и покинул комнату.
Картина в спальне брата была обычной, можно даже сказать банальной. Санни встретился взглядом с Реми и покачал головой, лукаво улыбаясь:
- Ах ты ж обдолбаный кретин!.. - недовольства в голосе ассасина не было, только веселье. Любителем кокаина из них двоих всегда считался Сантино, но закидываться до такого состояния позволял себе редко - расширенные зрачки брата говорили сами за себя. Вслед за этим трагандер рассмотрел глубокие царапины на лице Реми и заулыбался еще шире, скосив глаза на притихшую в постели девушку. - И она еще жива после этого? Я удивлен, mia bella! - Улыбка медленно сползла с лица крадущегося, теперь он смотрел на брата спокойно и серьезно, перестав обращать внимание на девушку. - Звал-то зачем? Я думал, от трупа надо избавляться, а у тебя руки трясутся...

Ремиджио Трагандер

Недолгое ожидание - и в комнату наконец зашел Сантино. Некоторое время Ремиджио еще продолжал смотреть на девушку, морщась - от царапин щипало лицо.
- Не видно, зачем? - повернул лицо к брату, задрав нос, демонстрируя расцарапанную щеку. Затем присел на край кровати, вновь с тоской посмотрев на игрушку.Мысленно назвал ее Шери. В отличии от девчонки, для которой передозировка была бы смертельной, Реми употребил куда более большую дозу наркотика, теперь же "расхлебывал". Во-первых, отметины на лице, во-вторых, нездорово возбужденная нервная система. Обостренные органы чувств, обоняние, слух, зрение. Ассасин поднял ладонь, глядя на чуть подрагивающие пальцы - действительно, руки трясутся. Тоскливо вздохнул, укоряя себя в легкомысленности - мог бы принять на душу и поменьше.
Затем поднялся, став напротив брата, заботливым жестом снял с него капюшон. Упиваясь волной удивления, с отголоском страха, что дошла до него через связь от игрушки. Глаза все еще слезились, взгляд был несколько бегающим. Скользил по чертам лица Сантино, придирчиво изучая губы, нос, брови, глаза, подбородок. Любовался своим зеркальным отражением некоторое время, затем же повернулся к Шери, глядя на нее зло.
- Очень похожи, правда? По-моему, совсем нет! А все из-за твоих когтей, милая.
"Милая" от уничижительного взгляда, которым ее одарил хозяин, вжалась в спинку кровати еще больше. И без того бледное лицо посерело.  - Чтоб. Я больше. Не получал. От тебя. Таких. Подарков! - зло процедил Реми, натягивая на свою голову капюшон. Тень под ним сгустилась, не скрывая все, но существенно затрудняя видимость. Теперь он - Паоло, а Сантино - Сантино. Брату столь очевидные вещи объяснять не стал, сам поймет. Лишь легонько потрепал по щеке, а затем шлепнул по пятой точке, пропуская вперед.
- Едем в отель? - зачем делать это, Реми так и не поинтересовался, наверняка все разузнал брат, в такой мелочи положиться на его решение ассасин мог.Сонечка, уже одетая, ждала их в комнате брата. Цепкие пальцы крадущегося обхватили тонкое плечико, сжимая его, заставляя идти за собой. - Bambina, я думаю, ты понимаешь, что, если я буду вести тебя так всю дорогу, - рука на плече сжалась еще больше, причиняя боль, - это будет выглядеть несколько странно. А мы не любим выглядеть странно и привлекать внимание. В твою очаровательную головку могут прийти идеи, например сбежать, или позвать кого-то на помощь. Дьявольски плохие идеи, маленькая. Только в наших горячо любимых Штатах, самой политкорректной стране, где каждая третья баба подает в суд на своего любовника, обозвав его насильником, тебя могут спросить излишне любознательные и альтруистичные копы, добровольно ли ты с нами. Так вот, малышка, если ты не хочешь возвращаться в подвал, видеться с крюком, крысами, и ощущать, каково это - когда ломаются ножки, тебе нужно стать актрисой. Замечательной, minchia, актрисой, только Оскар академики тебе никогда не выдадут, даже не надейся, - Дверь дома открылась, и троица вышла наружу. Ноздри Ремиджио раздулись, городской воздух был полон запахов, каждый из которых обостренный нюх воспринимал отдельно. Глаза продолжали слезиться. Рука, что сжимала плечо девушки, выпустила его, мягко скользнув в сторону, нажав на спину между выпирающими лопатками. - Спину ровно, маленькая, я не люблю, когда сутулятся.
=====> Отель "Бонавентур"

Соня Рид

Первое, что было на уме – дать наглецу хорошенько под зад, дабы думал, прежде чем кого-либо хватать за руки и в наглой манере тыкать. Естественно сейчас бывшая Даханавар в теле ребенка и ничем не ответит, хотя и очень хотелось.
«Хамло, - злобная мысль потонула в сознании, не давая раздражению и злости проявится каким-то образом на лице. Абсолютное спокойствие, а в мыслях кровавая картина, как этот она медленно снимает с него кожу, раздирает грудную клетку и достает сердце этого незнакомца. Остальные детали разделывания паренька ушли на второй план. – Возьми себя в руки»
«Слушать меня?» – вопросительно выгнув бровь, Соня нисколько не поменялась внешнее – ледяное спокойствие.Обращение как к кукле – грубое, наплевательское, но она предпочитала не обращать на это внимания. Угроза лишь заставила сжать зубы от злости. Жить… Вопрос в том, хочешь ли ты жить после стечения некоторых обстоятельств, вот только каких? Чужое тело, жизнь, по всей видимости, в качестве обеда, устроит кого-то? Возможно, но не того, кто испытывает ненависть к подчинению. Ответить на вопрос – дорога ли жизнь, бывшая Даханавар не могла… Возможно, не стоило принимать поспешных решений, пробовать понять, что же случилось, после того как покинула отель и направилась развлекаться.
Поудобней умостившись на диване, она вспомнила этикет, навязанный еще матерью, но половину всех методов сразу отсунула на второй план. Не станет она тут мило хлопать ресничками и улыбаться незнакомцу, как того требовало гостеприимство. Колени вместе, ноги немного в наклоне, руки на тех самых коленках, спина ровная. На лице абсолютное спокойствие.
- Приятно познакомится мистер Эдриан, - по сравнению с этим... даже слово подбиралось слабо, Соня решила вести себя воспитано.- Офелия, - имя было чужое ей, совсем, но оно звучало в воспоминаниях звонко. В принципе имя не столь важно, совсем никому. Может этот Эдриан врет сейчас. Чуть склонив голову в знак приветствия, девушка смотрела в глаза вампиру, а в том, что это именно вампир, та не сомневалась. Но какой клан и что вообще творится, не поймешь. Это угнетало, настораживало… Особенно то, что шепот раздался рядом с ухом, когда парень сидел далеко от нее.
«Магия… вот только какая?»- Если хозяев дома нет, значит куда-то уехали. – Не желая уделять внимание тем вопросам, на которые сама ждала ответы, Соня поднялась с дивана. – Если у вас для них есть сообщение  - говорите, я передам. - Перекинув волосы на левое плечо, она вновь вопросительно взглянула на Эндриана. – Не желаете чаю, мсье? – привычная приставка еще была в обиходе. В то время, когда она была ребенком, училась французскому языку, потому это и закрепилось на остаток существования. Была слабая надежда узнать больше о том, где оказалась непонятно в какой проблеме, кто хозяева дома и что можно ожидать в дальнейшем.
– Своей крови не предлагаю. Только в пакетиках, - хотя бывшая Даханавар и не знала, у кого сама находится в гостях, тем не менее, смело расхаживала по дому, потому и направилась в поисках кухни. Самой тоже хотелось до ужаса есть…
«Ну и куда ты идешь? Знаешь где кухня и есть ли эти самые пакетики?» – Обращение самой к себе с вопросами только злило. Как сумасшедшая не иначе…

Эдриан Трагандер

Эдриан невыразимо, молча хренел, глядя на говорящую девушку как на Иисуса Христа, внезапно решившего выпить с Трагандером пару бокалов знаменитой "воды".
"Колени свела, ноги в наклоне, леди? Да что, ты, шлюшка, знаешь о Леди? Которые могли одним взглядом втоптать в грязь, за не правильно произнесенное обращение. "Мистер"..."Мсье" ещё сейчас будет. Ну, я ж говорил..." Риан стал внезапно раздражаться. Хотя, почему внезапно? Раздражался Глас как мог, бережно, красиво, не показывая ни единой эмоции на лице. "Не удивляется, что я вампир. Хотя, вроде бы и не должна. Передаст сообщение?" Тут все же нахальная и наглая улыбка заползла на губы мужчины и он представил, как Реми и Санни выслушивают живой автоответчик с сообщением Эдриана.
- Не отказался бы от кофе, если Вам не сложно. - Он вмиг остыл, глядя за тем, как девушка настойчиво прет в сторону ванной. "Это намек?"
- Оф.. Офелия. - Споткнувшись об имени, мужчина призадумался. Оно ей не шло. Шло характеру, но не внешности. Она была слишком сладкой и ненастоящей, не той, что внутри. "Чую тут попахивает знакомой мне махинацией".
- Если ВЫ, - он выделил это интонациями, не презрительно, а даже нежно, - хотите мне вскипятить кофе в ванной, это, конечно, оригинально, но лучше не стоит. Желаете в ней оказаться, то лучше вместе со мной и без кофе.Трагандер встал из кресла, подошел к девушке, наклоняясь над её шеей и касаясь губами изгиба плеча.
- Расслабься. Я же не маньяк. - Ри искренне понадеялся, что тут нет жучков и видеокамер, слушать язвительные комментарии учителя не хотелось совершенно.
- Я провожу на кухню, но кофе за тобой. - Он ещё раз коснулся губами обнаженной кожи и голову повело. От запаха, от близости молодого сильного тела, от своенравной, наглой и несдержанной на язык девчонки, сумевшей его заинтересовать личным критерием риска в доме Трагандеров. Глас шумно выдохнул воздух, усмехнулся и снова резко подтолкнул её в сторону кухни, в этот раз, даже не сдерживаясь.Впихивая девушку в комнату, он холодно бросил, прислоняясь к косяку. - Кофе в верхнем ящике справа, турка скорей всего на сушилке, чашка там же, ложки где-то внизу, где сахар не  знаю, найди сама. - Взгляд прошелся по фигурке девушки и на её талию легли ладони, хотя Глас от косяка не отлеплялся.
Дальше больше, невидимые ладони подтолкнули малышку  сначала к шкафу, где должно было быть кофе, почти прижимая её к шкафам  бедрами и не давая двигаться куда-либо ещё.
- Совсем забыл. - Ри цокнул языком. - Я люблю очень-очень крепкий кофе, с одной ложкой сахара. Не забудь, пожалуйста, хорошо? - Ладони сжались сильнее, соскальзывая на спину и чуть сильнее вдавливая Офелию в шкаф, не заботясь о ручке, которая впивалась девушке в бедренную косточку.

Соня Рид

«Уже на «Вы»…паяц», - остановившись, девушка не спешила разворачиваться и идти в другом направлении.Надо выбрать куда идти, нахмурившись, она сделала вид, что к чему-то прислушивается, тем самым проигнорировав, когда  Эдриан подошел ближе и коснулся ее плеча губами. Опешив от такой наглости, Соня стиснула зубы от злости.
-Показалось, что не выключена вода. – Пытаясь сохранить спокойствие в голосе и некое равнодушие, она хотела отойти подальше от вампира, но тот грубо подпихнул ее в другом направлении. Как оказалось к кухни. Главное было не провоцировать, потому следовало прикусить язык со всеми колкостями и продолжать изображать из себя холодную ледышку. Естественно такое обращение не нравилось, но она заранее в проигрышном секторе. Вот тут и осознаешь, что ты люди слабы и с ними можно играть, что и делал сейчас новый знакомый. Сородичам приносит удовольствие игра с людьми. Ты строптив и высокомерен – разочаруйся, ведь ты ничто в руках сильнейшего.
«Что же он ждет? Что я буду играть роль маленькой дурнушки?» – душа привязана к телу, но прошлое своей прежней оболочки бывшая Даханавар не знала. Потому и предпочитала сдерживаться и не хамить.  Судя по тому, что Эдриан знал, что и где находится, гость не редкий и по идее должен знать ребенка, в котором сейчас застрял душа вампира. Быть может не достаточно хорошо, но знал. И, по всей видимости, это дитя было немножко полегкомысленней.
Ощутив на своей талии чужие руки, Соня вздрогнула, но все же взяла себя в руки, вернув безразличие. Оглянувшись на вампира, девушка немного приподняла бровь, а после потянулась к шкафу.  Пусть играется с ребенком как хочет, только не молчит. Самым интересным была природа магии этого незнакомца. Она незнакома…«Такая жизненная полоса,\r\nа, может быть, предначертанье свыше.\r\nДругих я различаю голоса,а собственного голоса не слышу».
Мысленно хмыкнула. Пытаясь заглушить свой гнев, она прокрутила в голове пару строк со стиха, которые просто всплыли в памяти, и достала баночку с кофе. Чуть не уронив ее, пальцы сжали посильнее вместилище порошка. Теперь свободу перемещения не только ограничивали – играли грубее. Ручка на шкафу впивалась в бедро, причиняя боль. - Я учту ваши пожелания мсье.
«Обязательно…хочешь я тебе и целую банку высыплю». – Девушка не спешила показывать свои эмоции, тщательно пряча за спокойствием и безразличием.
- Вы хотите получить свой кофе или же… - вовремя подавив желание сказать «жрать сухой из банки», Соня открыла баночку, ожидая, когда Эдриан наконец-то уберет действие своей магии. – Не стойте у порога мсье, плохая примета.
- Интересная у вас магия Эдриан. – Как-то невзначай бросив эту фразу, Соня открыла соседние двери шкафа в поисках турки и чашек…

Эдриан Трагандер

На какой-то секунде действия, Эдриану стало скучно. Карие глаза, потускнев, скользнули по девушке, прижатой к шкафу, потом по виду за окном с яркими фонарями на улице, по поверхности стола. Стола… Ри ещё раз посмотрел на девушку.
- Магия? Бросьте… разве это магия? - Он хрипло рассмеялся и действительно отклеился от косяка. - Никогда не думал, что мне придется объяснять такому милому цветку как Вы, миледи, что такое кофе и как его готовить. Это же просто. - Глас щелкнул пальцами и по комнате взвились тени. Показуха, не больше, но...
- Для начала нам нужен стол. Как можно готовить кофе без удобного, красивого стола? - Баночку и то, что Офелия успела взять, вырвало у неё из рук и мягко опустило на столешницу. Саму девушку выгнуло и выгибало до тех пор, пока тело не встало на мостик, после этого тени крепко закрепили её руки и ноги, чтобы она не дай бог, не дернулась. Ведь облиться горячим кофе -  это так больно!
- Ты просто прелесть. - Трагандер подошел к малышке, поддел пальцами пуговки блузки и расстегнул несколько штук, чтобы стал виден плоский ровный животик. Слегка погладив его пальцами, он вспомнил, зачем все это затеял. - Ах, да! После столика, нам обязательно нужна турка, кофе и вода. - Достав необходимое, что не успела достать Офелия, он, не очень стараясь, сыпанул порошка в турку и залил холодной водой.
«Так будет интересней». После этого он вернулся к девушке и приземлил ледяной металл ей на живот в уровень пупка и, облокотившись о шкаф напротив, задумчиво протянул.
- Что-то я недодумал... Точно! - Он чуть свесился в бок, ловя взгляд хорошеньких глазок малышки и доверительно произнес. - Огонь же нужен.\r\nРи повернулся к шкафам и стал задумчиво водить пальцем от одного к другому, вспоминая.
- Где-то у них эта хрень была, забыл, как называется, но такая полезная, my dear. Тебе понравится. - Трагандер наугад распахнул шкаф и радостно вскричал. - Вот она. Та самая хренька! - "Тихо, Эдриан. переигрываешь! - Ровно на столько, чтобы получить удовольствие." - Глас, сняв турку с живота девушки, водрузил на нежную кожу газовую, ручную горелку. - Так, думается мне, будет быстрее.
Чиркнула искра, раздалось шипение газа и живот игрушки обожгло жаром, который вскоре превратился в мягкое тепло.
- Ты как? Ручки ножки не затекли? А то было бы жалко... если бы кофе опрокинулся. - Риан поставил турку на импровизированную плиту и присел рядом с ней на корточки, приподнимая голову Офелии ладонью. - Посмотри. Не правда ли превосходно? - Тени держали конечности малышки крепко, до локтей и колен, чтобы они не подкосились не вовремя. - Как думаешь, если я тебя отпущу ближе к кипению, ты сколько простоишь сама? - Он легко рассмеялся и тут же переключился.- Ты там что-то про магию спрашивала? Я готов ответить на все твои вопросы, baby.