[reg]После квеста "In bocca al lupo" Фредерика отправляется во Францию. Предлагаю игроку самому выбирать причины, а также: с гемофагом она, или нет.

23:00

Так или иначе, невзгоды временно позабыты, и этим вечером молодую фэри, гуляющую по столице Франции, привлекла музыка в одном из заведений. Небольшой уютный ресторан с семейной атмосферой. Из него доносилось пение, приятный и мелодичный женский голос. Обитые темно-красным бархатом или кожей диваны и кресла, грубоватые на вид деревянные столы ручной работы, спокойное, мягкое освещение или уместней будет сказать полумрак? И, главное - совершенно исключительная публика, на вид - простые люди, либо же совершенно лишенная характерной чванливости богема. Часть из них была немертвыми, Фрида могла узнать их клановую принадлежность, лишь если прежде встречала клан Искусства Лилит. Как только Фрида оказалась внутри, могла увидеть ту, что так привлекла ее своим пением. Рыжеволосая женщина далеко не современных идеалов красоты: слишком, почти по-детски пухлое лицо, вздернутый миниатюрный нос в современных модных журналах назвали бы слишком вызывающим. Крутые бедра, низкий рост, грива кудрявых рыжих волос, и уж тем более - обилие ювелирных украшений на ее тонких запястьях, шее, и даже щиколотках - исполнительница была по-своему очаровательна, но на любителя. Любителя экзотики. А вот пение ее, очевидно, привлекало гораздо больше внимания, нежели внешность. Посетители ресторана если и разговаривали между собой, то очень тихо, не желая мешать исполнительнице.
Едва Фрида оказалась внутри, услужливая хостесс провела ее к столику, а после подоспел официант, чтобы принять заказ. Не характерная для французов вежливость персонала была легко объяснима: изъяснялись по-французски они уж слишком четко, явно были иностранцами.
Саксофон затих, а вместе с ним и чувственное, хрипловатое контральто рыжеволосой - но почтительно тихими аплодисментами и короткими возгласами "Bravo!", словно посетители боялись нарушить хрупкое волшебство вечера, или же обидеть певицу слишком громким словом. Спустя минуту Фредерика могла рассмотреть последнюю уже вблизи: женщина по каким-то причинам избрала ее столик, чтобы отдохнуть. Одета она была в черный шифоновый, с непозволительно прозрачным верхом сарафан, перехваченный широким ремнем на талии, и с юбкой-"солнцем", длиной до середины икр. При ближайшем рассмотрении оказалось, что юбка многослойна, и нижние слои - самых кричащих раскрасов. На ногах - сандалии, щиколотки перехвачены множеством тонких браслетов, так же как и запястья. На шее - яркие, даже кричащие бусы с фигурками мифологических существ и рун. Веселые зеленые глаза смотрели лукаво, косметики на женщине не было совсем.
Так же как и человеком она не была.
Но не была и немертвой. И оборотнем тоже.
- Позолоти ручку, красавица. Судьбу расскажу, - мелодично звучал голос ее даже в разговоре. Или всего лишь отточенной была эта ее фраза? Певица, ласково улыбаясь Фредерике, села на свободный у ее столика стул, протянув к ней руку, очевидно предлагая фэри вложить свою ладонь в ее. Пальцы рыжеволосой тоже были усеяны кольцами.
[/reg]

[reg]
Узкая ладонь Фредерики оказалась в мягкой, теплой ладони рыжеволосой. Ее веселые глаза рассматривали киндрэт с лукавством.
- Сколько? Для каждого - своя цена, - Фредерика не могла не заметить, как взгляд ведьмы скользит по ее фигуре, отмечая малейшие детали ее наряда, и замечая украшения. - Я беру плату золотом, мне деньги не нужны, - мягкие пальцы чуть сжали ладошку Фриды. Рыжеволосая склонилась над ней, изучая линии. Не единожды толковала их, предсказывая судьбу, теперь же ставила пред собою цель не только прочесть. Острый коготок прикоснулся к месту, где линия головы расходится с линией жизни, и опустился ниже. - Чувственное начало в тебе очень сильно, и не единожды именно благодаря нему твоя жизнь изменялась. Я вижу в твоем прошлом мужчину. Твоего отца. Сейчас он исчез, и никому не известно, вернется ли он. От меня это тоже, увы, сокрыто, - рыжеволосая наклонилась ниже, рассматривая ладошку фэриартос. Умолкла, ожидая, когда уйдет официант, который принес для Фредерики травяной чай. - Я вижу, что он подарил тебе твою молодость, - глаза певицы оторвались от бледной ладошки Фриды, теперь она смотрела точно в зеленые глаза киндрэт своими, не менее яркими глазами.
- Душу твою он посадил в клетку, которая теперь бережет тебя, но и не дает свободы. Ты часто испытываешь обиду, и не беспочвенно - ты беззащитна. А еще - тебе тесно!  - склонившись ниже, рыжеволосая говорила очень тихо, голос у нее был приятный, низкий, с легкой хрипотцой. А Фредерике стали видны крошечные морщины - в уголках губ, глаз, на лбу и между бровями. Певица была не такой молодой, какой могла показаться. - Пока что ты чувствуешь это нечасто, но чем дальше - тем хуже все будет. Защитить тебя сейчас некому, и, вероятно, некому будет позже... Извини, красавица, что говорю тебе об этом, и причиняю боль, но делаю я это лишь потому, что все это можно изменить... Хочешь, чтобы я продолжала говорить? Плати.
На округлом веснушчатом лице улыбка выглядела очаровательно. И очень, очень доброжелательно. Выпустив из рук ладошку Фриды, певица легко, ненавязчиво коснулась ее волос, поправляя выбившуюся прядь. И улыбнулась еще шире.
- Пусть это будет... поцелуй.
[/reg]

[reg]23:05
Гадалка-певица пристально следила за лицом Фредерики, словно хотела точно уловить ее реакцию. Наверное, не зря ходят слухи о том, что все уличные прохвосты, включая гадалок - отличные психологи. Рыжеволосая подмечала изменения в лице Фредерики, и взгляд ее становился довольным, по-кошачьи сытым.
Ответом на вопрос девушки, когда она переспросила, был лишь едва заметный кивок. Не удивилась тому, как было выполнено ее пожелание; когда фэри отстранилась, легко коснулась горячими пальцами ее щеки.
- Иные за золото покупают воспоминания, так почему бы не купить их сразу? - певица требовательно протянула ладонь внутренней стороной вверх, демонстрируя, что ей опять нужна ладонь, чтобы читать по ней. Затем некоторое время смотрела на миниатюрную ладошку фэри, и тихо заговорила, не поднимая взгляда. - Для того ли ты оказалась здесь, чтобы встретиться со мною? - вопрос был произнесен "в воздух" и адресован был явно не Фредерике. - Причудливы пути, которыми вела тебя судьба, и эта встреча - еще один из поворотов, способных изменить твою жизнь полностью. Вопрос лишь в том, как поступишь ты, - гадалка пристально посмотрела на девушку. - Как часто ты пьешь кровь живых людей, дитя? Как часто тебе приходится объяснять свою суть незнакомцам? - отпустив ее ладонь, рыжеволосая пододвинула к себе стоявший на столике пустой бокал. Взяла столовый нож, начищенный до зеркального блеска, и легко повела им по запястью. Кожа была, словно масло. Багровая полоса стала шире, и кровь капнула в бокал. Раз, затем другой. Пахла она не как человеческая. Запах был пряным, дразнящим - ощущение было такое, словно вкус крови рыжеволосой - намного более насыщенный, чем кровь людей, и почти не уступает крови немертвых. Капля за каплей, и гадалка наполнила своей кровью пол бокала, отодвинув его к Фредерике.
Посетители при этом не обращали внимания на происходящее, кроме двух - темноволосых мужчины и женщины. Людьми они не были, и пристально следили за столиком Фриды.
- Попробуй, возможно, этот напиток понравится тебе больше, чем все, что ты пробовала прежде, - улыбки гадалки видно не было - она прижала запястье к губам, словно таким образом могла остановить кровь. Взамен улыбались ее зеленые глаза.
[/reg]

[reg]23:08

Хитрые глаза гадалки чуть удивленно округлились, когда Фредерика отказалась от угощения. Она не успела возразить, лишь с тем же спокойным удивлением наблюдала за действиями молодой фэри. Оглянулась, бросив взгляд на наблюдавших за ними мужчину и женщину, а после отняла руку от лица, протягивая ее к поданному платку.
На запястье не было и следа от раны.
- Я знала, кто ты, - ласково улыбнувшись Фриде, она взяла из ее рук платок. Аккуратно промокнула им чуть испачканные собственной кровью губы. - Как зовут тебя, дитя искусства, и неужели ты стала ночным существом так недавно, что все еще соболезнуешь смертным? - положила платок на стол. - Имя мое Мораг, и прошу, не думай, что мне можно причинить вред этим, - кивок в сторону ножа, на котором осталось несколько капель крови. - Люди таких, как я, ведьмами зовут, но я предпочту, чтобы ты звала меня исключительно по имени, - веснушчатое лицо Мораг опять украсила лучезарная улыбка. Улыбку можно было бы назвать материнской, если бы глаза не были такими лукавыми; гадалка некоторое время любовалась хорошеньким, словно фарфоровым личиком Фредерики, а после повела ладонью, указывая на наполненный собственной кровью бокал. - Не отрава это для тебя, вреда не будет. Напротив, - склонив голову к плечу, ласково коснулась тыльной стороной ладони щеки фэри. - Пей. Или ты откажешься от шанса, который может выпасть лишь единожды?
[/reg]