Выставка. Посвященная одному из страшных феноменов человечества - эпидемиям. Август и сам не знал, чего ему взбрело в голову посвятить свою работу именно этому, но он это сделал.  Поэтому свои работы он посвятил именно этому, не слишком задумываясь на реакцией публики. И хотя нашлись некоторые, которые заговорили о жестоком и безрадостном изображении эпидемии чумы, которое может и не понравится зрителю. Вот только большинству зрителю понравилось, что убедило масана в том, что публика способна воспринимать реальность, пусть и в подобных формах. Его картины были не страшней того, что сейчас показывают по современному телевидению и всего подобного. Если во времена жизни Августа люди развлекали себя казнями, инквизицией и всем подобным, то сейчас небольшой экран вполне восполнил данную необходимость. Поэтому, очередная экспозиция с явными сценами смерти, отчаяния и боли были восприняты на ура, чем, конечно, порадовали самого художника. С тех пор прошло уже три ночи.
Нойманн как обычно ходил по галерее,  рассматривал свои картины, словно хотел увидеть в них недостатки, решал всплывающие проблемы, которое возникали с сотрудниками галереи, иногда отвлекаясь на фанатов, которые слезно просили автограф.  Как раз немец расписывался на альбоме одной из фанаток, как ощутил присутствие сородича. Нет, на выставке приходили  и лилиты,  особенно лесанги, которые с руки Князя считали масана своим приобретением, вот только не спешили об этом заявлять открыто, зная, какой разгром может устроить сам творец. Но Август и так это знал, тихо насмехаясь над теми, которые наивно считали, что могут его удержать.Нью-Йорк стал беспокойней, и как-то начинал терять свою привлекательность.    Счастье, что достопочтенный Князь Роули пока не почтил выставку своим присутствием, ибо тогда времени на себя у масана точно не будет. Роули если  и затевал разговоры о высоком, так надолго. Про себя Август отметил, что присутствие Правящего совсем не радует,  хотя у него в последнее время было достаточно своих проблем. Скрытность нарушена и этим прибавила много работы другим кланам. Более интересно было именно то, что это был также Масан, та еще и Светлый. Почему-то мелькнула мысль о Джоэле и сразу угасла - Мастера он не видел и не слышал уже давно, та и не горели они встречаться вновь.
Нойманн заметил девушку и секунд 10 смотрел на нее, словно пытался оценить. Потом сделал движение кисти руки, означающее, что он занят, и направился к девушке. Подобные гости не часто посещали его выставки. Немец тихо подошел к девушке, но не спешил нарушить её разговор с картиной. Взглянул на изображение дома, в котором погибала от чумы семья (отец, мать и дочь).  На мгновение стало интересно, почему Светлая не пренебрегла и пошла смотреть именно эту выставку, хотя в галереи находились намного более спокойные и радостные экспозиции, нежели эта.
– Видел ли он в этом что-то еще, не столь ужасное?
Последний вопрос вызвал у маэстро  ухмылку, которая явно показывала его мнение об "ужасном" в данной картине.  Август сделал шаг к девушке, наклонился и тихо прошептал на ухо:
-  Я в этом и ужасного не вижу, - произнес он, и отошел на шаг назад, давая светлой пространство для маневра, - Приветствую, рад видеть сокланника в моей галерее. - его голос звучал спокойно, а взгляд был таким же, с некой ноткой холодного оценивания.
Понятие клана в Августа было весьма расплывчатым, правда интересы были всегда. Половину сокланов немец и в глаза не видел, та и не стремился иметь с ними контакты - масаны не отличаются дружелюбием и семейностью по отношению друг к другу. Конечно, Большое Яблоко навещали масаны, которые были здесь проездом, но они мало интересовали Августа, пока  сами не интересовались им.

Отредактировано Август Масан (2011-11-20 05:47:02)